Олег Трегубов - Затерянный в прошлом

– Но ведь место захоронения Батыя неизвестно, – сказал Дмитрий.

– Да, оно никому неизвестно, кроме меня, – кивнул Нурэй.

– Но зачем ты тогда мне об этом рассказываешь? – спросил Дмитрий, пока ещё не понимая, для чего он понадобился этому человеку.

– Я был на том кургане, но это мне ничего не дало, – вздохнул Нурэй. – Дело в том, что колдун рассказал мне ещё кое-что. Перед самой смертью моего прадеда Чингисхана китайские мастера изготовили для него богатый головной убор, инкрустированный огромными драгоценными камнями. Только вот преподнести этот дар они не успели, так как покоритель вселенной умер. А подарили они этот головной убор его внуку Бату-хану спустя почти тридцать лет. И так совпало, что это случилось перед самой смертью моего отца. Когда его хоронили, этот головной убор надели ему на голову. А колдун ещё и наложил на него заклятие, что-то вроде невидимости.

– Шапка-невидимка? – усмехнулся Дмитрий, вспомнив русские народные сказки.

– Да, что-то вроде этого. С тех пор никто не может найти место захоронения моего отца. Даже я, будучи на месте, не смог его обнаружить. И тогда я понял, что нужен сильный колдун, способный снять наложенное на головной убор Чингисхана заклятие. С тех пор я ищу колдунов. А вчера мне наконец-то повезло. Когда тебя отправили из города в монастырь, я поехал следом. Утром я пришёл к настоятелю и выкупил тебя. Теперь у нас с тобой одна цель – добраться до сокровищ Бату-хана и головного убора Чингисхана.

Дмитрий совершенно не представлял, как это сделать. Взглянув на него, Нурэй добавил:

– Для тебя это гораздо лучше, чем находиться в заточении. Мы найдём захоронение, и я отпущу тебя на свободу, подарив часть сокровищ.

«Что ж, а здесь он прав», – подумал Дмитрий. Так хоть у него может появиться возможность сбежать. Да и честно говоря, о таком приключении он всю жизнь мечтал.

– Я согласен, – улыбнулся он.

– Хорошо, – ответил Нурэй. – Через несколько дней мы прибудем на место.

Внезапно раздался дикий крик, и по обеим сторонам от дороги появились какие-то люди.

– Разбойники! – крикнул Нурэй.

Он вскочил на ноги и выхватил изогнутую монгольскую саблю. Только вот сделать этой саблей он ничего не успел, потому что выскочивший из ближайших кустов разбойник проткнул его своим длинным копьём.

Утром Роман открыл глаза, увидел, что находится в келье, и сразу же вспомнил всё, что рассказывал ему вчера настоятель. Значит, две недели назад Дмитрия забрал какой-то человек в чёрном одеянии. Вот только где их теперь искать? Настоятель говорил, что того человека видели в городе князя Василия, да и поехал он с Дмитрием в ту сторону, поэтому туда и следовало отправиться.

В келью вошёл монах и пригласил его в трапезную. Немного подкрепившись скромной монастырской едой, Роман поблагодарил настоятеля за пищу и кров и направился к выходу, и пока шёл, думал о том, что, наверное, следовало попросить у них лошадь. Хотя вряд ли они дали бы её просто так, без денег. Да и он говорил им, что идёт к своему знакомому охотнику, который живёт не так уж далеко отсюда, поэтому вроде как лошадь ему и ни к чему. «Что ж, придётся добираться пешком», – подумал Роман. Он не знал, как далеко ему нужно будет идти, но был уверен, что далеко.

– А в какой стороне находится город князя Василия и как далеко до него отсюда? – спросил он монаха на выходе из монастыря.

– Полдня на лошади, – ответил тот, указав направление рукой.

Роман поблагодарил его, и монах закрыл дверь. Полдня на лошади означало, что пешком он пройдёт дня три, не меньше. Причём у него с собой не было ни еды, ни воды. Но ничего другого ему не оставалось, поэтому Роман вздохнул и отправился в путь.

Целый день он шёл под палящими лучами солнца и очень устал. Но хуже всего было то, что ужасно хотелось пить. Днём он нашёл какой-то ручей и попил оттуда, но больше ни одного ручья ему на глаза не попадалось. Хорошо хоть ближе к вечеру какой-то всадник, двигавшийся навстречу, угостил хлебом и водой. Поблагодарив его, Роман пошёл дальше. Но вскоре солнце начало садиться, и пришло время подумать о ночлеге.

Он свернул в лес, нашёл там укромное место, наломал еловых веток, сверху ещё настелил травы и улёгся на свою импровизированную кровать. Сначала в голову лезли мысли о костре и поджаренном на нём шашлыке, вспоминались походы, в которые он раньше ходил. Но постепенно усталость после дневного перехода взяла своё, и он вскоре уснул.