Игорь Макурин - Провал

– Да, только это не просто волк, а вожак стаи, которая нас чуть не сожрала, – вставил Лёха.

– Так зачем вы его тогда приперли сюда? Не уж то жалко стало?

– Вы у Игоря спросите, это он с ним шашни водил, – Лёха опять засмеялся, – он его лечил в полевом госпитале, иначе бы не довезли, кровью бы истек или его другие хищники захарчили.

Вера Николаевны посмотрела на меня, ожидая ответа. Я потупил взгляд.

– Так уж вышло, тетя Вера, он один остался от стаи, раненый даже сил двигаться у него не было, а как в глаза ему глянул, понял, что помочь ему надо. Не знаю почему, но пристрелить или бросить помирать не смог. Подлечу, а потом и выпущу, пускай дальше гуляет, на самом деле взгляд у него очень разумный, и во взгляде том не была не злоба, а удивление что добыча дала ему сдачи. Как будто он понял, что они не на тех нарвались своей гоп компанией. Ладно хватит об этом. Пойду проведаю его.

Подойдя к забору решил, что ходить в обход, не набегаешься, и в два удара ноги выбил две старые доски в заборе, так напрямик и пошел к вольеру. Волк, что я все волк, волк, надо имя ему дать! Пусть будет Серый! Так вот Серый уже очухался и при моем приближении к вольеру приподнял голову и на меня уставились два малахитовых глаза, в них не было злобы, а какая-то усмешка: Ну что? Я беззащитный, можешь делать со мной что хочешь!

Войдя в вольер я присел рядом с Серым, протянул руку чтобы погладить и тот ткнулся мне в ладонь мокрым носом, он был влажный, но теплый. Ничего, Серый, поправишься, а потом я тебя отпущу. Я придвинул миску с водой поближе к его морде, он принюхался и стал пить, с морды стекала вода, и было видно, что жажда его мучает. Надо периодически проверять воду в миске. А вот кормить тебя, не знаю, чем, тебе ведь мясо требуется. Интересно, а тигриное мясо он будет? Поразмыслив я решил это проверить.

Вернувшись, я позвал Лёху с собой, прихватил топор и охотничий нож, я объяснил ему свои намерения. Он согласился, но с условиями что нас еще кто-нибудь будет сопровождать с оружием, вызвался Юрка. После встречи с саблезубым он стал как-то уверенней себя чувствовать, просыпался в нем древний мужской инстинкт воина и защитника, так это хорошо! Подходя к месту где мы оставили тушу хищника, увидели, что там уже шло пиршество, два зверька напоминающих барсуков, только покрупнее и с равномерным темно бурым окрасом жадно рвали зубами плоть тигра. Услышав наши шаги они насторожились, и Лёха схватив палку запустил ее в одного из них, в ответ оба зверька отскочили на пару метров и оскалив клыки начали верещать, звук был неприятный. Но после того как Лёха запустил в их сторону дубину поувесистей, отбежали в кусты и стали наблюдать за нами. Юрка стал в караул, направив в их сторону свою сайгу. Лёха с ижаком стоял рядом со мной и внимательно осматривал округу. Я подошел к туше, ножом стал отсекать шкуру вокруг задней ляжки, углубляя надрез, пока не добрался до сустава, надрезав сухожилия топором перерубил хрящевые чашки сустава, и приподняв увесистую заднюю ногу отсек ее до конца. Прикинув что этого куска Серому хватит дней на пять, решил, что больше брать не буду. В этом куске мяса было килограммов тридцать если не больше. От ноги несло неприятным звериным духом, но ничего, может Серому наоборот в кайф будет. Пристроив ногу на поваленном дереве в три приема отрубил когтистую лапу. Весу убавилось сразу килограмма на четыре. Натянув на оставшийся кусок мешок для мусора заранее прихваченный, закрутил горловину и взвалил его на плечо. Выйдя обратно на окраину леса услышали, как возле оставленной туши опять началась возня. Пускай доедают, меньше вонять будет.

Во дворе на широком чурбаке я разделал все на четыре части, разложив все по отдельным мешкам, и разложил остатки в погребе. А один кусок отнес в вольер. Когда вытряхивал из мешка, Серый ощетинился, на загривке шерсть встала дыбом он даже привстал на три здоровые лапы, потом настороженно протянул морду к мясу обнюхал, осмотрелся и все же впился зубами в кусок. С урчанием он рвал его клыками и глотал целыми кусками. Давай наяривай! Тебе надо поправляться, а то крови много потерял. Я не стал больше приставать к нему. Беспокоить во время трапезы даже собак нельзя, можно и поплатиться за такую фамильярность. Вышел из вольера заперев калитку и отправился через пролом к умывальнику рядом с беседкой. Вымыв руки обратился к Лёхе, сидевшему в беседке:

– Лёха давай ты до отбоя дежуришь, потом тебя Федор сменит, а его уже я, под утро Юрика посадим на фишку. Да и Бакс всегда здесь крутится. А я пойду спать, не могу больше, валюсь с ног.