Батарейка (СИ)

Постепенно чаша наполняется. Когда крови в ней становится чуть больше половины, Ольсарий снова негромко говорит что-то, и Экор с Ярри убирают руки, кровь у них перестаёт течь, словно сама собой, а маленькие разрезы тут же затягиваются. Ольсарий одобрительно кивает и достаёт Ловец Душ, погружая его в чашу. И едва Амулет касается крови и погружается в неё, он раскрывается, словно бутон цветка.

Серый туман, окружающий кувшин, сгущается, его становится всё больше и больше, из него формируется фигура, похожая на человеческую, она словно зависает над Ловцом Душ и начинает медленно опускаться прямо внутрь.

И тут что-то происходит. Что-то идёт не так. Призрачная фигура на мгновение превращается в женщину в странной одежде, в Госпожу… а потом… потом… все сидящие в центре комнаты просто исчезают. И Экор, и Ярри, и Ольсарий, и Госпожа. Исчезает и чаша с Ловцом Душ.

Теперь комната пуста. Мы с Ургау в ужасе смотрим друг на друга, я пытаюсь крикнуть, броситься к нему, но понимаю, что не могу ни двигаться, ни говорить. И я чувствую, как во мне начинают зарождаться паника и отчаяние.

Неужели всё пропало?!!

*Обсидиан - минерал вулканического происхождения, чёрного или тёмно-серого цвета, “вулканическое стекло”.

========== Глава 123. Исход Ритуала. ==========

POV Егора.

Сначала всё вроде бы шло так, как нам сказал Ольсарий - чаша, кровь, раскрывшийся в ней как странный бутон убийственного цветка Ловец Душ. Я даже сознания умудрился не потерять, отметив, как встревоженно на меня смотрит Рин. Ярри – так тот вообще держался молодцом, да ещё и умудрялся ободряюще улыбаться мне одними губами. Кровь постепенно заполняла чашу, я чувствовал холод и боль, текущие по позвоночнику – привычные, когда происходила отдача Силы, но сейчас особенно сильные, почти невыносимые.

Наконец чаша заполнилась больше, чем наполовину и Ольсарий пробормотал заклятье. Кровь перестала течь, ранки затянулись, и я почти сразу почувствовал облегчение. Тем более что нам предстояло незабываемое зрелище. Ловец Душ, погружённый в чашу, практически сразу «раскрылся», и прямо над ним из серого тумана, который до этого окружал урну с прахом Госпожи, начала формироваться женская фигура. Казалось, ещё чуть-чуть, и наша миссия увенчается успехом. Но тут произошло необъяснимое.

Вместо неясного призрака перед нами возникла вроде бы живая женщина – совсем молодая и красивая, с вьющимися тёмными волосами и бездонными чёрными глазами, с кожей тёплого коричневого цвета. Одета она была во вполне привычную мне одежду – серую футболку и брюки цвета хаки.Женщина подняла руки в замысловатом жесте, и…

И комната исчезла. Исчезли Ургау и Рин. А мы вместе с Ярри и Ольсарием оказались словно висящими в чёрной бесконечной вязкой пустоте. Мы по-прежнему сидели втроём, а между нами стояла чаша с Ловцом Душ. Только вот его сияние медленно стало угасать. Женщина же встала поодаль – не далеко, но и не близко, а лицо её исказилось злобной улыбкой. Теперь она уже не казалась ни молодой, ни красивой.

- Ольсарий! – обратилась она к Магу. – Как ты мог предать меня? Ты был единственным, кому я доверилась…

- Я не предавал тебя, Госпожа… - грустно вздохнул Ольсарий, - Может быть, ты и сама не понимаешь этого, но той, кого я знал, кому сочувствовал и с кем разделял власть, уже нет. Твой жизненный путь подошёл к концу. Ты должна упокоиться с миром, дабы не натворить ещё больших бед.

- Возможно, - вспыхнул в глазах женщины злобный огонёк, - я сделаю так, как ты сказал. Но прежде чем я упокоюсь, я открою Двери. И этот мерзкий отвратительный мужской мир перестанет существовать. Ты старый дурак, Ольсарий! Ты сам привёл мальчишек ко мне! Их кровь и их Сила откроют Двери. И вместе с моей жизнью закончится и история этого проклятого Небесами мира!

- Стоп, - неожиданно для самого себя высказался я, - а нас с Ярри вы спросили – хотим ли мы умирать? Хотим ли мы стать причиной смерти тех, кто нам дорог? Может быть, Млез не самый лучший из миров, но во многом это ваша вина, Госпожа! За пять тысяч лет у вас могло бы получиться что-нибудь более-менее приличное.

- Замолчи, гадёныш! – зло рыкнула Госпожа и метнула в меня какое-то заклятье. Явно не убойное, но несомненно болезненное, ибо поймавший его Ольсарий в три погибели согнулся от боли, с трудом прохрипев:

- Не тронь мальчика… он ведь прав.

- Прав? – ещё больше распалилась женщина, - да что в этом понимает этот глупый щенок? Может он понять, каково это – оказаться в мире, который сошёл с ума? Когда всё рушится в один миг – жизнь, карьера, семья, любовь? Каково это, когда от тебя отказывается родной отец? Когда тебя превращают в инкубатор, а когда выясняется, что ты и для этого не годишься, то в общую подстилку? Каково это, когда любимая младшая сестрёнка умирает у тебя на руках, а ты точно знаешь, что её возможно было спасти, если бы было необходимое оборудование и лекарства, но лекарств нет, а оборудование больше не работает? Каково это – остаться единственной женщиной в мужском мире?