Батарейка (СИ)

POV Ургау.

Скакал я почти сутки. Жеребца, естественно, сменить пришлось – я же его насмерть загонять не хотел. Так что сначала я на постоялом дворе очень славную кобылку угнал, а потом у какого-то простеца сменял её на другого жеребчика – хоть и не такого резвого, но очень выносливого. И скакал, скакал, скакал. Так и добрался до замка Ольсария. Задницы я уже не чувствовал, бёдра свело судорогой, да и мой жеребчик еле откликался на понукания. Но до замка всё-таки дотянул, молодец.

Влетел я в быстренько открытые ворота, а с седла меня уже сняли коты Ольсария. Сняли, раздели и потащили в купальню – пока судороги не начались в затекших от постоянного напряжения мышцах. Никто ничего не спрашивал, все понимали – раз я в таком состоянии прискакал – значит, повод серьёзный.

Так что, пока я в себя приходил в тёплой водичке, а Маур – один из моих бывших, делал мне массаж, Ольсарий уже узнал о моём прибытии и влетел в купальню:

- Что случилось, Ургау? – спрашивает.

- Разговор есть, - отвечаю, - очень серьёзный.

- Время терпит?

- Нет.

- Понятно, - протянул Ольсарий, - Ладно, одевайся и ко мне в кабинет. Беседовать будем.

========== Глава 118. Артефакты. ==========

POV Ургау.

- Понятно, - протянул Ольсарий, - Ладно, одевайся и ко мне в кабинет. Беседовать будем.

Я кивнул и отпихнул Маура, который, кажется, помимо массажа не прочь был сделать кое-что ещё. Вот ведь упрямый. Чувствует же на мне чужой запах - и всё равно… Хотя, он скорее играет, чем всерьёз – я это чувствую.

Ольсарий на все эти наши ужимки лишь усмехнулся, заявил:

- Ну, честное слово, как дети малые… - развернулся и ушёл к себе.

Я на Маура пошипел для порядку, объяснил, что у меня с Экором и Рином всё по-серьёзному, а когда он узнал, какая у Экора родня, то аж зафыркал от удовольствия, лизнул меня в щёку, поздравил и помчался рассказывать остальным сногсшибательную новость – только хвост трубой. Ну что с него взять – кошак, он кошак и есть, как, собственно, и я.

За раздумьями я быстро вытерся, чистую одежду мне тоже принесли, так что Ольсарию меня долго ждать не пришлось. Он меня, прежде всего, заставил выпить своего бодрящего настоя – видел ведь, что, несмотря на взбодрившее меня купание, устал я смертельно, а потом подсунул полный горшочек тушёного мяса, который ему принесли с кухни прямо в кабинет. Зелье, конечно, горькое, но сил придаёт реально, да и последствий никаких у него нету, а мясо было вкусное, лучше всяких похвал, так что я чуть горшочек наизнанку не вывернул. А когда я почувствовал себя сытым и бодрым – только после этого Ольсарий заявил:

- Рассказывай.

А я что? Я всё и рассказал. Про похищение Экора и Ярри, про переворот в Глинтии, да и про то, что Великий Господин женщиной оказался, про то, как Экор его, точнее её, зельем напоил… а напоследок сказал, что боюсь его… её внезапного воскрешения.

Ольсарий слушал меня, не отрываясь и не перебивая – видно здорово его мой рассказ зацепил. А когда я закончил, то задал вопрос:

- Вы об этом знали, Господин Ольсарий?

- О чём, Ургау? О том что у нас не Господин, а Госпожа? Знал. Я один и остался из тех, кто знал. Я ведь очень старый, Ургау.

- Вы? – удивился я.

И в самом деле – телесно Ольсарий крепок, не болеет никогда, Силы у него побольше, чем у любого Благородного. Да ему на вид больше сорока с небольшим зим и не дашь.

- Да, Ургау. Мне больше четырёх тысяч лет.

У меня аж голова кругом пошла. Четыре тысячи – это ж такая уйма лет. Просто дурная бесконечность… Столько жить…

- Завидуешь? - недобро спросил Ольсарий.

- Сочувствую, - ответил я, - сколько близких вы наверное потеряли, Господин…

Из глаз Ольсария исчез холодок. Он-то знал, как никто, что мы, его создания, своему создателю врать не можем.

- Не так много у меня было близких, как ты думаешь, Ургау, - говорит он, - моя Семья меня предала в своё время, а потом я долго никому поверить не мог. Разве что Ике… кстати, как он там? Всё просит «сладкое-вкусное»?

Я вспомнил Ику и пригорюнился. А потом рассказал Ольсарию, что Ика ушёл. К моему удивлению, Ольсария это не расстроило, наоборот, он усмехнулся и сказал:

- Вернётся он. Непременно вернётся. Ика всегда возвращается. А вот другое дело – серьёзнее. Не подвело тебя чутьё, Ургау, ох, не подвело. Мало Госпожу убить, надо её упокоить. Зажилась она на этом свете, много зла натворила, но когда-то для меня и добро сделала. Поэтому я столько лет помогал ей. Ну и молчал, конечно же. Да и уничтожить меня у неё рука не поднялась, хотя могла бы попробовать.