Кир Лирик - Пешки богов. Демон и легион смерти

Пока я, бросая взгляды на эльфийку, боролся с муками собственной совести, а остальные мусолили последние новости, Илвус закончил переговоры с богами и, спускаясь вниз, сходу предложил всем желающим пойти в трактир и нажраться. Видеть демонёнка без мечей за спиной было очень непривычно. Все ожидали от него, как обычно, чего-нибудь эпичного, мол, беспокоиться не о чем – мы всем врагам педали вырвем, а раз даже Илвус был не в настроении, то всем нам можно было начинать бояться всерьёз. Что такое педали – я мог только догадываться, просто разок слышал от него эту фразу.

В трактир захотела вся мужская половина, а женщины провожали нас укоризненными взглядами, но это было даже к лучшему: с ними никто из нас не смог бы полностью расслабиться, тем более с Валькирией, которая терпеть не могла пьянства. По совету гнома, который успел посетить все прилегающие увеселительные заведения, мы отправились в трактир Желудок Жабы. Все шли молча, наверняка у каждого были угнетающие мысли о неопределённом будущем, а попадающиеся прохожие, видимо, даже на расстоянии чувствовали наше настроение и заранее перебегали на другую сторону улицы.

Молчание нарушил вечно пихающий везде свой нос гном: – Илвус, я надеюсь, что вы составили с Аригатом план?

– Какой план? – удивился демонёнок.

– Ну, как это какой? – ещё больше удивился гном, – План по спасению нашего мира!

– Донор, многодетное семейство глистов тебе в зад! Я один, а миров много! – разозлился Илвус и осадил бородача: – И у меня есть очень надёжный план, называется – похрен, на месте разберёмся. Сегодня, вообще, не поднимай эту тему, заткнись и иди молча. Я хочу просто отдохнуть!

Умарт пригрозил гному кулаком, чтобы тот больше не лез с расспросами, а парень, видимо, действительно, устал всё вывозить на своих плечах. Кстати, та молодая ведьма, которую они притащили с собой и которую удалось спасти лишь применив амулет исцеления высшего круга, рассказала об их приключениях, из которых они чудом выбрались живыми.

– Донор, как я погляжу, ты тут зря времени не терял и стал ещё шире, – не удержался от колкости Илвус, – Ты, вообще, за собой следишь?

– А я себя ни в чём не подозреваю! – гордо ответил гном, – А когда худею, то хорошего во мне становится намного меньше.

Разрядив напряжённую обстановку взаимными подколами, мы добрались до Желудка Жабы. Это была обычная таверна, но с очень уютной обстановкой: чистые столы из свежей древесины, ещё не пропитанной пролитым пивом и соусами; небольшой камин, который больше нёс функцию предмета интерьера, нежели источника тепла; а на стенах в некоторых местах даже висели горшки с цветами.

Гном, как постоянный завсегдатай, по-хозяйски сразу плюхнулся за один из столов у противоположной стены и, не дожидаясь остальных, подозвал подавальщицу и распорядился: – Милочка, сегодня я и мои друзья будем очищать душу, развивать чакру, повышать саморазвитие и искать выход из обыденности, так что неси всё самое свежее, да побольше, и мою любимую настойку: две… нет, три бутылки. Об оплате не беспокойся, сегодня я угощаю и не собираюсь экономить.

– Будет сделано, Лир Донор! – улыбаясь, приняла заказ довольно молодая и симпатичная девчонка и умчалась на кухню.

Умарт тут же поспешил подстебнуть гнома: – Ого, целый Лир Донор?! Это не самое дешёвое заведение, а ты когда разбогатеть-то успел?

– Рождённый тратить – копить не может! – гордо заявил Горелая Борода, который в обычные будни был самым жадным из всех присутствующих, но пирушки и моменты злоупотребления притупляли его скупость.

Раз никто не стал возражать против гномьего пойла, я тоже промолчал и после двух тостов за возвращение демонёнка набрался смелости и уточнил у него очень тревожный для меня момент: – Илвус, что ты намерен делать с Мариэн?

Парень непонимающе на меня посмотрел, а потом догадался о сути разговора: – Ты про её письмо правителю их зелёного заповедника? Санкции в отношении эльфийки я вводить не собираюсь, – и, видя непонимание его словечек на моём лице, пояснил: – Таврон, твоя ушастая так же остаётся в нашей команде и может рассчитывать на нашу поддержку. Быть женщиной очень трудно – никогда не знаешь, в какой момент накроет очередной припадок, тем более у беременной. Ничего критичного она не сделала, и, вообще, не пытайся понять женщину, она сама и половины не понимает из того, что творит, – улыбаясь, отшутился он, – И запомни! Думать надо головой, любить сердцем, а чуять жопой. Главное ничего не перепутай. Это я к тому, что ты должен предугадывать, что у твоей женщины на уме. В следующий раз, если Мариэн выкинет подобное, то я спрошу с тебя и спрошу строго! А сейчас пылинки с неё стряхивай своими ресницами. Она – мать твоего будущего ребёнка!