Любовь Огненная - Любовь Снежной Королевы

Церемониймейстер призвал всех к вниманию и объявил первый танец. Видела, как Ранисах нехотя поднимается, а дамы жадно следят за каждым его действием, за каждым шагом. Всего несколько ступеней – пять или шесть, – и у меня уже не будет возможности произвести фурор. Навряд ли я вообще смогу отбить его у этой толпы.

Решившись, я уверенно зашагала вперед через весь зал прямо к постаменту, словно корабль разрезая толпу. Где-то на середине зала гости начали удивленно расступаться, но я не дрогнула, не замедлилась. Поймав на себе заинтересованный взгляд наследного принца, начала попутно развязывать завязки плаща. Он упал позади меня, едва я остановилась перед самыми ступенями, склоняясь перед мужчиной в приличествующем реверансе. Но я не опустила голову, не спрятала взгляд. Смотрела на него с вызовом, гордо, непоколебимо, протягивая ладонь, как если бы просила милостыню.

– Добрый вечер, Ваше Высочество, – выплюнула я в полнейшей тишине, а грудь тяжело вздымалась.

Красная шелковая лента опустилась на мою ладонь, но мужчина по-прежнему смотрел мне в глаза. Я не могла разобрать его эмоций. Он даже не моргал, да только скулы заострились. Уже хотела поблагодарить его за оказанную честь, но встрепенулась, едва лента обернулась змеей, что в единый миг скользнула на мое запястье, прикусывая кончик своего хвоста.

Чужая Тьма заклубилась вокруг нас, а Ранисах больно схватил меня за руку, крепко прижимая к себе. Я даже закричать не успела. От перехода сильно замутило, и боялась сделать лишний вдох. Магия перенесла нас в самый центр прекрасного сада, что был освещен даже в этот час. Я бы, скорее всего, свалилась, если бы мужчина не держал меня, не давая вырваться.

– Ваше… – хотела попросить его ослабить хватку, но не успела договорить.

Чужие губы накрыли мои. Поцелуй был жестоким, грубым, напористым. Меня будто желали заклеймить или наказать. Его пальцы сжимали мои плечи с такой силой, что наверняка останутся синяки, но я даже возмутиться не могла. Жар охватывал тело, скользил, вместе с прохладным ветром забирался под платье. Едва ли соображала хоть что-нибудь, но заставляла себя противостоять его чарам. Я знаю, каков он на самом деле. Я знаю!

Не придумав ничего лучше, я укусила мужчину прямо за губу. Отпрянув от меня, он продолжал удерживать одной рукой, тогда как пальцы второй прошлись по его подбородку, губам, предсказуемо пачкаясь в крови, что выступила алыми каплями. Зло усмехнувшись, он посмотрел на свои пальцы и вновь перевел свой взгляд на меня.

– Живая… – произнес он с неприкрытым презрением.

– Не вашими молитвами, – огрызнулась я.

Совсем не думала головой, когда замахивалась, чтобы дать ему пощечину. Во мне говорила ненависть, что родилась от бессилия, от несоответствия ожиданий и реальности. Раньше он казался мне принцем, что непременно появится в моей жизни на белом коне, но, увы, перед собой я видела лишь мерзавца.

Перехватив мою руку, Ранисах до боли сжал запястье, чуть пониже браслета. Он готов был уничтожить меня одним взглядом, когда срывал маску с моего лица.

– Никогда не смейте даже подумать о том, чтобы поднять на меня руку, – процедил он сквозь с силой сжатые зубы.

– Ненавижу вас! – воскликнула в сердцах.

– А разве мне есть до этого дело? – ядовито улыбнулся мужчина, отпуская меня и поворачиваясь ко мне спиной. Эту спину я сверлила взглядом, далеким от благоговения, но тем не менее отчетливо слышала его голос, несмотря на то, что он уже отошел на почтительное расстояние: – Вы не можете покинуть дворец. Наслаждайтесь, Ваше Величество.

Аделина

Я не знала, что думать. Ранисах сказал так много, но в то же время не сказал почти ничего. Шальной поцелуй продолжал жечь губы. Хотелось вытереть их, но ощущение чужого прикосновения не проходило.

Едва мужчина скрылся за живой изгородью, я разрешила себе выдохнуть и сесть прямо на землю. Ноги не держали совершенно. Наверное, я стояла до сих пор лишь на голом упрямстве, но едва сад опустел, что-то внутри сломалось. Паника комом подступала к горлу, волнами расстилалась по озябшей коже. Накидка так и осталась лежать в тронном зале, но холод не давал окончательно погрузиться в смятение.

Что это было? Поцелуй отчаянный и дикий. Казалось, мужчина желал наказать меня им, но за что? За дерзость? За наглость? Могла поклясться, что видела в его глазах ненависть. Прекрасно понимала, на что иду. Осознавала, что легко не будет, но трудностей не боялась. Правда, и таких действий с его стороны не ожидала.