Рина Ских - Ваш ход, Светлейший

– Самое глупое, что может делать человек – это обижать и обижаться. А я себя глупой не считаю, – полусонным голосом сказала я.

– Спасибо. Я действительно не хотел тебя обидеть. Хоть и не человек, но, судя по твоей теории, – дурак. Я с этим согласен. Просто увлекся. Мне показалось, что еще немного, и ты начнешь защищать Наследника, виновного во всех твоих бедах, – ответил Аэрон.

Я с сомнением покосилась на него. Мда. Похоже, оду Наследнику придется отложить до лучших времен.

– Кстати, а что я говорила во сне? – полюбопытствовала я, стремясь сменить тему.

– Я уже и не помню. Больше встревожился, что ты плакала. Да и говорила неразборчиво, – пожал плечами он.

Я успокоилась. Неважно, что говорила, но мне не хотелось бы, чтобы кто-то это слышал. В моем сне не было ничего приятного. Соответственно, ничего хорошего сказать я не могла.

– Вот и хорошо. А откуда ты знаешь темное ругательство "Оуэри корбэн"? – стало интересно мне.

Было тепло и уютно находиться в его объятиях, никогда себя не чувствовала так спокойно. И это несмотря на недавно пролитые слезы. Кажется, я понемногу даже начала засыпать.

– Эмм… не буду спрашивать, откуда его знаешь ты, в свете недавних событий это не совсем уместно. Но вообще-то, это любимое изречение троллей, обозначающее… Стоп! Не буду я тебе говорить, ЧТО оно означает. Меньше знаешь – крепче спишь! – возмутился он.

А жаль, все равно когда-нибудь узнаю его полный перевод.

– А как переводится «Каркашза харса инкруба»? – вспомнила другую забавную фразу, однажды услышанную от кирсана.

– А это ты откуда знаешь?! Это же… Да неважно, ЧТО это! Не вздумай когда-либо это повторять. Еще не хватало кому-нибудь сказать ругательство демонов. Давай поговорим о чем-то другом? – почти взмолился Аэрон.

Уже почти засыпая, заметила, что он покраснел. Бог ты мой, что же я сказала только что?

– Расскажи мне какую-нибудь интересную историю. Или просто сказку. Я никогда не слышала Светлых сказок, – попросила я, закрывая глаза и устраиваясь поудобнее.

Возле костра было тепло. Рядом с Аэроном – уютно. Что еще для счастья надо?

– Ну слушай. Еще когда эти деревья были всего лишь семенами, в одной стране родилась прекрасная фея. Была она светловолосая, белокожая, с нежными крылышками розового цвета. И была она весьма доверчивая и любопытная. Решила она однажды… – начал рассказывать мне сказку Светлый.

Стыдно признаться, но что случилось с феей – так и не узнала. Меня сморил сон еще на описании внешности этой феи. Ну ничего, потом узнаю. Зато кошмары не мучили совсем, и выспалась я замечательно.

Аэрон

Среди ночи меня разбудил Марк, нести вахту. Особо уставшим я себя не чувствовал, но и выспаться не успел. Рядом со мной спала Злата. Судя по всему, ее мучили кошмары. На это указывали крепко сжатые зубы, бледная кожа, испарина на лбу и глухие стоны. Что ж. Кошмары – это то, с помощью чего прошлому удается доставать нас в настоящем.

Я прошелся вокруг костра, немного размяв ноги. К счастью, ночь прошла тихо – никакой опасности вокруг. Все тихонько спали. Даже Марк, которого всего пару минут назад сменил. Хотя, насчет «тихонько» я поспешил. Злата вновь начала метаться во сне. Но сейчас она еще и что-то говорила.

Я подошел поближе в раздумьях – может, следует ее разбудить? Хотя, нет. Пусть спит. Но любопытство взяло верх. Что именно она говорит? Не уверен, что мне стоит это слышать. Но одно знаю точно – насколько успел ее узнать, сама она не расскажет о том, что ее мучает, каких воспоминаний она боится. А мне это зачем? У каждого свои проблемы. Но даже сейчас обманываю сам себя – фаворитка Наследника меня заинтересовала.

– Нет, нет! – внезапно вскрикнула девушка.

Затем добавила еще пару слов на незнакомом мне языке. Откуда она его знает? Какой народ им владеет?

Я присел возле девушки, все же надеясь ее разбудить – лучше уж недоспать, чем так мучиться. По щекам у нее беспрерывно текли слезы.

– Пожалуйста… Тебя нет! – жалобно и на удивление четко вдруг произнесла она.

Меня как морозом обдало. Сомнений нет – надо будить. Я в своей жизни многое видел и слышал, но это все не сделало меня окончательно загрубевшим и безжалостным. Эту девчонку сейчас мне было жаль. А еще вокруг нее витала некая тайна. И я ее обязательно разгадаю.

– Злата, проснись, тебе снится кошмар, – попытался разбудить ее я, несильно потрепав за плечо.

Но девушка все так же, кривясь сквозь слезы, умоляла кого-то, но не просыпалась. Периодически в ее речи проскальзывали незнакомые слова, но смысл я улавливал.