Дмитрий Свиридов - 500 лет назад – 3.1, или Кавалеры ордена

–Так пусть деревня выделяет хоть раз в неделю лошадь с санями, по морозу-то можно и дольше хранить, и сметану с маслом, и те же яйца. Вот им самое первое дело для своего самоуправления – смогут организовать, или нет. И с дровами у этих вдов с детишками, наверное, тоже не очень…

–Дрова, да… – князь задумался – я примерно так с этим вуйком и хотел разговор поставить, старче. Вам тогда того же Вацека на это дело надо направить, что ли, для первого случая. Ну, а ему скажите, мол, закрепится наш Орден – посмотрим, как потом лучше будет сделать. И про тягло с семенами на весну напомните.

Они с Ефимом обещали, конечно. На этом в целом разговор был окончен, так, еще немного пообсуждали разные мелочи, а там пришел дневальный, звать всех на ужин. На засеки ушло не меньше двух десятков бойцов, так что все решили спуститься в столовую залу и поесть там, а дневальный стал растапливать камин, пока никого нет. К ужину сегодня выдали их ягодную настойку, помянуть Седмеца. Ушедшим десяткам с собой, как уточнили в разговоре, тоже выдали, и даже с запасом – им еще в лесу на работе греться. А так бойцы все еще обсуждали и похороны, и клятву, и памятную доску. Видно было, что эти непривычные… обряды запали людям в души глубоко, особенно опытные воины, ветераны, вспоминали про старые походы и сравнивали отношение к погибшим (понятно, в чью пользу).

А после ужина Семен отобрал двоих из десятка Ефиму в провожатые, да кто-то из разведчиков отдал Седову белую накидку, границу переходить. Они проверили еще раз все снаряжение, которое надо было брать с собой (у Николая Федоровича из такого была только его лопата), а перекус им должны были собрать с утра, и разошлись спать сегодня пораньше – выезжать из усадьбы решили еще по темноте, дорога сперва знакомая, а там и развиднеется. Седов перед сном еще поворочался немного, обдумывая все это, но события дня все же утомили его, и он быстро уснул.

На следующее утро он проснулся рано, когда народ в усадьбе только начал шевелиться. Впрочем, печи были затоплены, и с кухни уже пахло выпечкой, когда он собрал все, что нужно с собой, оделся и вышел в холл. Дневальный сказал, что Ефим только спустился на поварню, Николай Федорович его догнал, и они вместе позавтракали, а затем получили у Магды продуктов в дорогу – Ефиму дали только пирожков на перекус, так как им ехать-то было недалеко, до второй усадьбы Ордена, а Седову к еще горячим пирожкам добавили сала, лучка и небольших толстеньких лепешек. Они напоминали беляши (только без начинки), и, как оказалось, использовались здесь вместо хлеба в дорогу. Тут за ними зашел один из приданных бойцов, сообщив, что все готово, и можно ехать. Проводить их вышел Михайла, который только проснулся и еще отчаянно зевал.

На дворе под начинающим сереть небом стояли двое саней, возле которых их ждали второй боец и Клим. Их невеликий груз (почти пустой рюкзак Седова, сумка Ефима и мешок побольше – Клима, да еще лопата) закинули в сани, и они выехали со двора усадьбы, провожаемые Михайлой да дозорным на воротах. Пока совсем не развиднелось, они особо не торопились, проехали деревню, свернули к лесу, и в нем особо не разгонялись (там было еще темновато). Лошадки шли бодрым шагом, спокойно утаскивая сани с двумя и тремя людьми – они сразу расселись по заданиям, так сказать – Клим с Седовым, Ефим со своими сопровождающими. Для равномерного распределения нагрузки весь груз и копья бойцов сложили тоже на те сани, где было два человека. Как полностью рассвело, скорость немного прибавили, правда, проехав так с километр, лошадкам дали отдых, пустив их шагом. В это время сами они тоже шли возле саней пешком, греясь, так как немного подмерзли на легком морозце (да при езде ветерок задувал все же). В таком порядке и двигались дальше, проехав первую деревню без остановки. Здесь и перепись, и разъяснение людям политики новых властей должен был проводить Михайла, а вот во второй деревне остановились, правда, ненадолго – Ефим предупредил местного старшего, что через пару дней на обратном пути заедет и расскажет об их новой жизни. Так они, особо не торопясь, добрались и до малой усадьбы Ордена.

Седов, если честно, почему-то несколько волновался, когда они выехали на поле, где стояла усадьба. То ли погода с низким серым небом так повлияла, то ли что… Когда они отрядом шли, было совсем по другому. У него вообще в этой поездке (двое саней на глухой дороге в лесу) мозг выдавал странные ассоциации, по антуражу – то ли партизаны в брянских лесах, то ли вообще – покорение Сибири Ермаком, с учетом века. Он даже готов был увидеть на месте усадьбы развалины или вообще пепелище, но нет, с виду все было в порядке – постройки и забор на месте, дымок из трубы идет… Уже вблизи от строений залаяла собака, и, когда сани подъехали к воротам и встали, из-за забора высунулась голова, и тут же ворота начали открываться. Конюх (как его, Маркел) встречал гостей широкой улыбкой и лицом с почти сошедшими синяками и уже без шишки на лбу. Тут же крутился парнишка, его помощник, больше никого на дворе не было видно.