Сергей Васильев - Протокол о недоделках

Дикарка опять раскурила трубку, хмыкнула на криво свёрнутую палатку в кузове, и остальной беспорядок, натянула сетку от вылетания незакреплённых ценностей, прыгнула за руль, подёргала рычаги, закричала весело:

– Назад посмотрите!

Мы в трясущейся повозке оглянулись и увидели – я даже в теперь висевший у меня на груди потёртый треснутый бинокль глянуть успел – как из-за деревьев метрах в ста выбежали два здоровенных зеленомордых амбала с большими кольцами в плоских носах над сильно выступающими челюстями, действительно немного похожие на прямоходящих короткорылых крокодилов, подняли ружья и пальнули, выпустив немалые облачка дыма. Мы дружно пригнулись. Одна пуля долбанула в заднюю стенку кузова багги, а вторая просвистела над нами. Бенка весело прокричала, и не подумав пригибаться:

– Мазилы! И транжиры выстрелов. Дураки зелёные! И лысые!

Девчонка!

Романна

Я с самого прилёта или… перемещения во времени… пребывала в каком-то ступоре. Наверное, защитная реакция такая, чтобы мозги не перегрелись и не сломались. Простые реакции наличествовали, а вот анализ, мысли и планы тихо лежали где-то в дальних закутках. Но теперь начала приходить в себя, вертя в руках… арбалет!

После того как в нас стреляли, и ещё через полчаса тряски по просёлку будущего, ха, Бенка остановилась. Сунула в ручей заправочный шланг. Деловито скомандовала рубить дрова, как будто перед ней детсадовцы, а не пожилые, уважаемые и воспитанные люди. Но самое поразительное, что… эээ… начну привыкать к этим прозвищам, Саныч и Талыч включились в эту странную игру… А может просто гибче меня оказались, ведь прошлой жизни нет… сто двадцать тысяч лет как нет!

Нахалка весело рассмеялась, выкидывая всё из багажника этого выворачивающего душу на ухабах багги:

– Да, я совсем забыла вооружить моих траперов! Хотя может снайперша вооружённого часового просто пристрелила бы… Но не важно. Так, траперы! Оружие получать! Что тут у нас?.. Дааа… всё-таки и это тоже, как там у вас говорили, на боже, что другим негоже… Но дарёному ослу…

– Коню, – поправила я.

Сначала мы получили удивительные регистраторы, как и у неё в волосах был, только её с цветочком, ещё и украшение простенькое – небольшие крепящиеся над ухом или надо лбом, или на грудь устройства, которые пишут видео и звук, и разительно отличаются от остального дикарского оснащения, впрочем как и невероятный лингвошлем, и в некоторой мере её протезы.

Затем девчонка вытряхнула из простого холщового мешка части и ловко собрала новенький арбалет – вставила и привинтила плечи, установила прицел в виде нескольких проволочек, подала мне вместе с колчаном с парой десятков болтов, но не стальных, а похожих на стрелы, сообщив:

– Лёгкий учебно-охотничий арбалет Романне. Будешь бить мелкую и среднюю дичь… Может и попадёшь… В бою тоже можно использовать, но… Ладно. Взводить вращением этой рукоятки. Попробуй попасть с двадцати метров в толстое дерево. Болты беречь! Знакомо оружие?

– Я историк, – гордо сообщила я, но… практика не моя стихия, и первый раз я позорно промазала в толстое близкое неподвижное дерево.

Талыч сходил за стрелой, принеся ещё и цветочек. Я теперь как Диана буду ходить, но не с луком…

За это время назначенный замом… эээ… ветронки – ветреной девчонки – Саныч получил древнюю разболтанную двустволку и аж четыре патрона с картечью. Для ближнего боя с врагами из других рас. Но стрелять для тренировки ему Бенка ожидаемо не позволила.

Талыч получил старый разваливающийся, списанный, как решила Бенка, боевой арбалет с пятью болтами. Но малое количество боеприпасов нашу командиршу не особо огорчило, выдавая нам истёртые и источенные ножи, она усмехнулась криво:

– Даже пару боеприпасов ещё надо успеть выпустить.

Арбалет Талыча оказался совсем плох, все детали просто не держались на своих местах, и болты летели куда угодно, но только не строго вперёд. Боевая девица присвистнула, достала свою мерзкую трубку и пробормотала:

– Ладно, пугать сгодится, а попасть и так не сможете… Оооо! Что я вижу!

Бенка убрала трубку, удивив нас, и бросилась к какому-то большому кусту. Начала рвать листья, пару сразу и жевать начала, прочавкала:

– Обезболивающий кустик! В колонии их извели, за жевание можно и в тюрягу загреметь, а то и порку у столба заработать, если решат что молодая и в карцере не стоит держать, из гуманизма, хи. Приходится сушёные в табак добавлять, кто там заметит… Что не так? Чего вы так на меня вытаращились? Я мало жую. Таблетки с ними же дорогие и слишком сильные. Инъекции ещё сильнее. Я не хочу подсесть и сгореть. У вас же тоже было такое, морфин что ли? Но это другое.