Владимир Сухинин - Чудеса в решете

– Торвал, а ты выпить хочешь? – спросил он.

– Выпить? Какой же шер откажется от доброй выпивки? А у вас есть?

– Есть у Франси.

– О-о! Тогда это пустая затея.

– Как это?

– А вот так. Это не женщина, это кремень или холодно кованая бронза, у нее что-то выпросить – это… ну я не знаю… Скорее орел отдаст свою добычу, чем Франси свой самогон.

Антон затрясся в беззвучном смехе. Ее муж и за человека не считает, а могучий шер ее побаивается.

– А мы украдем, – заговорщически подмигнул Антон. – Они с мужем уже спят. А я знаю, где стоит графинчик.

– А пошли, ваша милость. Вас-то она точно не убьет.

Антон шел босиком и от этих слов даже споткнулся.

– А что, она может?

– Франси-то? Эта мо-ожет. Она зарубила грабителя, который залез на ее кухню… Топором, которым разделывала мясо.

– Не мудрено, что тут грабители ходят. Вон ворота нараспашку.

– А че их закрывать, ежели стражи нет.

– А разбойники, или наемники вернутся, тогда что?

– Здесь, ваша милость, так далеко не думают. Живут сегодняшним днем. Антон вновь споткнулся, на этот раз о спаниеля. Тот вертелся под ногами, выпрашивая подачку. Антон открыл дверку комода у очага и замер от громкого скрипа давно не смазанных петель. С опаской оглянулся. В полумраке столовой все было тихо. Он успокоился и повернулся к комоду. Одной рукой взял графин, другой тарелку с холодным мясом. Предплечьем закрыл дверку, вновь огласив помещение скрипом. Хотел уже повернуться, как громкий окрик: «Стоять, где стоите!» заставил сердце Антона ухнуть вниз и бешено заколотиться.

– Ну всё, пропали! – неожиданно тонким голом пропищал шер и постарался скрыться за Антоном.

Новый владетель повернулся и с облегчением увидел Франси. Женщина стояла в ночной рубашке до пят, с платком на плечах и топором в руках. Антон сначала по земному поднял руки, сдаваясь, но затем опустил их и укоризненно произнес:

– Франси, если ты будешь так неожиданно подкрадываться, то в следующий раз будешь обмывать уже меня. Что ты тут делаешь?

– А вы, милорд? – вопросом на вопрос ответила женщина.

– Я не могу спать, меня клопы закусали, Торвал меня успокаивал по-товарищески…

– Шер вам уже товарищ? – изумилась Франси.

Торвал выглянул из-за спины Антона и подтвердил.

– Да, товарищ. А что? Товарищ по печальным обстоятельствам.

– Тебя что, тоже клопы закусали? – недоверчиво спросила Франси.

Антон сделал шаг, но женщина прикрикнула:

– А ну стоять! – И Антон, сам того не ожидая, замер.

– Франси, мы лишь хотели с Торвалом выпить, – постарался объяснить он ситуацию. – Раз уж ты тоже не спишь, присоединяйся к нам.

– Я? – растерянно проговорила кухарка. – К вам за стол?

– А куда же еще? Не на горшок же ночной, – пошутил Антон. – Мы можем сеть за стол? – спросил он, чувствуя, что без ее разрешения не способен сделать и шагу. И, мысленно удивившись, подумал:

«Ну прямо чудеса в решете! Я испугался кухарки».

– Садитесь, я сейчас закуску принесу, – очень по-доброму, совсем другим голосом ответила Франси и тотчас же вышла. Антон почувствовал, что может двигаться.

«Черт-те что! Прямо наваждение какое-то!» – недовольно подумал он.

– Ты, ваша милость, тоже не мог с места сдвинуться? – спросил шепотом Торвал.

Антон согласно кивнул:

– Именно. Как к полу примерз.

– Это потому, что она потомственная ведьма, – еще тише проговорил шер. – Ишь, как голосом управляет. Но она не сознается. А если сознается, ее сожгут Рассветные. Те ведьм не любят. Если бы не служители Заката, совсем бы мир без волхвов и волшебников остался.

Пришла кухарка и принесла несколько деревянных тарелок с закуской. На них лежали сыр, какие-то разноцветные овощи, зелень и колечко колбасы. Франси прошла к комоду и, открыв его, достала стеклянные стаканы.

Все уселись в торце стола. Торвал, как самый проворный, сразу стал наполнять стаканы. Франси подняла свой, полный янтарной жидкости.

– Спасибо вам, милорд, вы оказали честь моему мужу и мне, посадив за стол рядом. Мы за все годы службы вашему батюшке такой чести не удостаивались. Видимо, судьба к нам наконец-то стала милостива, раз послала вашему чокнутому отцу такого мудрого сына. За вас, милорд!

После стакана настойки и закуски, которую Антон лопал в три глотки, он повеселел.

– Франси! А почему отца все считают чокнутым?

– Ну а кто он, милорд? Как есть ненормальный. Как выпьет, бывало, так рассказывает небылицы. Что он жил где-то не тут, а где, сам рассказать не может. И жизнь там другая, и люди тоже. А то забывал, что жизнь его рядом с нами прошла. А вся дурь эта от книжек, милорд. Накупил книжек, начитался и поглупел. Мой муж говорит, что если много читать, дураком станешь…