Array Стафи Ди - Змеям слова не давали, или Попаданка на тропе еды

– Развернемся, – говорю вслух, предвкушая, как всё тут сделаю, да еще и таверну с колен подниму, а может, даже и знаменитой стану.

Вот как придумаю что-нибудь, так и стану. Тут же решаю про себя и замечаю кое-что интересное. ХБ ткань, сложенная аккуратными квадратиками. Это, конечно, не мое любимое махровое полотенце, но тоже сойдет, тем более, довольно милая вышивка по краям радует мой притязательный взгляд. Наряды, которые предстают моему взору, какие-то… Ну никакие… Послушницы в монастыре и то, кажется, пооткровеннее да наряднее одеваются. Выбрав более-менее приличное кремовое платье с пышными рукавами, расшитое белыми рюшами по подолу и небольшому вырезу, стала рыться в поисках нижнего белья. Надеюсь, хоть тут меня не постигнет разочарование. Нет, об откровенных шелковых пеньюарах здесь, мне кажется, и не слышали, но и в бабушкиных панталонах ходить не прельщает.

– Только не это! – восклицаю, ведь все мои опасения подтвердились.

В одном из ящиков я нашла целую стопку панталон! Вот гадство… Если тут есть нитки с иголкой, надо будет нашить себе аккуратного белья. Авось стану новой законодательницей мод, мечтательно внутри думает мое эго. Я же фыркаю презрительно, ишь, чего захотела-то Ленка. А с другой стороны, почему бы и нет. Найду себе богатенького лорда, да заживу… Встряхиваю головой, выбрасывая крамольные мысли крашеных девиц, и, взяв выбранную одежду, вернулась в ванную. Разложив на еще одном табурете всё это дело, сняла с себя те вещи, которые на мне. Посмотрев направо-налево и никого не заметив, снимаю с себя одежду и принюхиваюсь к подмышкам. Ну так, на всякий случай, вдруг от меня всё это время несло таким амбре, а я ни сном, ни духом.

– Срочно нужна стирка, – делаю после манипуляций неутешительный вывод и подхожу к ванной, где всё это время так же продолжал журчать маленький фонтанчик.

И как только я подставила под струи ледяной воды руки, мое настроение тут же скакнуло вверх на несколько позиций. Всё же чистота – залог хорошего настроения, что бы ни говорили всякие просвещенные гуру из тибетских гор. Сами пусть не моются, а мне вот для счастья много не нужно – горячая вода да вкусная похлебка. Ну еще деньги, красивая одежда, успешный бизнес… Тьфу, Ленка! Харе мечтать, как любит говорить Зинка.

– И как сделать ее горячей? – вдруг дошло до меня, ведь мыться в таком холоде я как-то не приучена.

И вот сейчас бы сюда позвать Тиля и уточнить, но я ведь уже голая, а надевать грязные вещи снова уже как-то противно. А новые на липкое тело… Нет уж, увольте. Так что, прикинув и так, и этак, взяла таз и попыталась наполнить его кое-как водой. С горем пополам удалось это сделать на треть, так что после, взяв в одну руку мыло, с опаской залезла в лохань. Облила себя сверху донизу водой из таза и, дрожа от холода, быстро намочила скомканный белый хлопчатобумажный платок, намылила его и стала натираться. Такая себе мочалка, но других вариантов нет, так что выбирать не приходится. Кожа стала гусиной, всем телом я ощущала все сквозняки, желая поскорее расправиться с неприятной помывкой и обещая, что вот в следующий раз позабочусь об этом заранее. Сжав зубы, снова повторила маневр с набором воды в тазик и, намочив и очистив от мыльной пены под струей фонтана платок, стала обтираться. А вот в конце пришлось несколько раз облиться ледяной водой. После всех водных процедур я ощущала себя ощипанной курицей, но, наспех обтершись подобием самодельного полотенца, с таким удовольствием облачилась в приготовленные вещи, что мир мне в этот момент показался чуть ли не райскими кущами.

– Вот идиотка, – протянула, глядя на продолжающий извергаться фонтан.

А как выключить-то этот чудо-камень? Подходить и затыкать его наобум желания нет, все же быть чистенькой и сухой мне нравится больше, чем мокрой и мерзнущей. Пришлось снова раздеваться и уже потом тыкать на него, но на удивление все получилось с первого раза. Как только я подумала о том, чтобы он перестал работать, от моего прикосновения вода перестала вытекать вовсе. Вот это магия, черт возьми! Жаль, горячей воды не было. Снова наспех обтершись, оделась и прям почувствовала себя новым человеком.

– Вот же ж, чертовка наглая, – вырвалось непроизвольно при виде дрыхнувшей на спине белки, когда я вышла из ванной в спальню.

Покачала головой, испытывая зависть. Пока я, значица, корячилась в попытках помыться, белка тут почивала на перинах, видите ли.

– Не бурчи, все время поспать мне не давала, – вдруг подает она свой ворчливый голос, приоткрывая один глаз. – Уж больно громко ты думаешь, пекарка. Голова от тебя трещит.