Ольга Вешнева - Мой мур-ррр-чащий господин

– Я тебя от смерти спасла, глупая. Место нашла для тебя подходящее, – Розочкина продолжала с насмешкой смотреть мне в глаза. – Тебе там жизнь все объяснит. Так что не поминай ты меня лихом. Судьба даст, свидимся еще.

– Ты что удумала? – мне стало еще страшнее, и я попятилась от нее, спиной вперед. – Не подходи, сумасшедшая!

Неужели чокнутая тетка решила меня скормить своим ненаглядным кошечкам и собачкам?

– Скоро узнаешь. Мы вместе отправимся в маленькое путешествие, – Розочкина сделала странный жест руками, будто бы очерчивая вокруг себя невидимый круг.

Вытащив ноги из сугроба, я рискнула развернуться и побежала к дороге, что было сил. Но вдруг на мои ноги будто ковбой накинул прочное лассо, что-то связало их, стянуло до боли, и я упала лицом в снег. Попыталась закричать, но слова будто застыли в горле. Хватка, сдавливающая ноги, ослабла. Я смогла выкарабкаться из сугроба и увидела лежащие на снегу плети зеленых лиан. У нас, в средней полосе, такие не растут, это фауна тропиков. Что происходит? Я мучаюсь в кошмарном сне и вижу все пугающие чудеса не наяву? Скорее бы проснуться! Чтобы пробудить сознание, нужно посмотреть в глаза своему страху. Я повернулась и широко распахнутыми глазами уставилась на Розочкину.

Теперь вместо стеганого пальто, шерстяного платка и сапог, похожих на валенки, на хозяйке приюта было пышное светло-зеленое платье с корсетом, украшенное желтыми цветами из тонкой ткани. Волосы из темных с проседью превратились в золотистые кудри. На ногах были остроносые зеленые туфли на низком каблуке. И стояла она на темной проталине, на месте которой еще несколько секунд назад возвышался сугроб.

– Я – фея природы, – сказала Розочкина, и я поняла, что ее голос тоже изменился, стал необыкновенно звонким и мелодичным. За спиной хозяйки приюта распустились полупрозрачные мерцающие крылья. – Работаю на Земле по совместительству на полставки, помогаю братьям нашим меньшим. Мне пришлось рискнуть, чтобы изменить твою судьбу, Мира… Дело это непростое, запретное. Не каждому волшебному созданию позволено просить о столь великом дерзновении. Но тебе повезло, и ко мне прислушались. Ты должна была умереть сегодня ровно в два часа дня по московскому времени. Получить наказание за все свои уже совершенные злые дела и задуманные ужасные намерения. Тебе дали шанс исправить свою жизнь. Справишься со всеми уготованными тебе испытаниями – получишь возможность вернуться домой через год. Не сможешь измениться к лучшему – обречешь себя на мучительную погибель, и ничье ходатайство за тебя, даже самых светлых ангелов небесных, тогда не будет принято. Будешь ты сожжена драконьим пламенем и навеки сгинешь в бездне огненной.

Просыпайся! Пора выбираться из бредового кошмара!

Я дергала себя за мочки ушей, пока не почувствовала дикую боль. Чуть не выдернула с мясом золотую сережку из лимитированной коллекции, сверкающую настоящими бриллиантами. Мой подарок самой себе. Потому что бывший муж был тот еще жмот, а у любовника никогда таких денег не водилось.

– Пора нам отправляться в путь, – Розочкина схватила меня за руку.

Снег под нашими ногами растаял, образовав темный круг, а потом и земля ушла из-под ног, начала исчезать, куда-то проваливаться, вращаясь все быстрее. Фея крепко держала меня, быстро маша сильными крыльями. Повиснув над углубляющимся в земные недры воронкой, я чувствовала, как ветерок от их взмахов приподнимает мои волосы. А потом мы с вцепившейся в меня Розочкиной рухнули вниз и стремительно понеслись по темному туннелю.

Я закрыла глаза, думая о том, что когда открою их снова, окажусь в своей любимой уютной кроватке на дорогущем ортопедическом матрасе под теплым одеялком. Увижу, как солнечные лучи из панорамного окна оживляют яркие маки сатинового спального комплекта из коллекции элитного бренда.

Почувствовав гладкую твердость пола под ногами, я открыла глаза. Но, увы… Вместо своего родного милого гнездышка, в обустройство и дизайн которого вбухала не один миллион, узрела какую-то совершенно незнакомую мрачную и старомодную убогость. Местами выцветшие от солнечных лучей грязно-серые обои в тусклых серебристых вензелях, потемневших от времени. Гарнитур из красного дерева с потрескавшимся лаком. Этим книжному шкафу, комоду, дивану и креслам было уже, наверное, лет сто, причем за все прошедшие со дня их выпуска годы они, как видится, ни разу не встречались с умелой рукой реставратора. Закопченный камин, оформленный фигурными каменными вставками, выглядел не лучше мебели и потрепанного жизнью красного ковра, расстеленного посередине этой, с позволения сказать, гостиной. Паркет был просто ужасным. Мелкая уродливая “елочка”, такую у нас в городе уже давно сняли и заменили даже в самых захолустных казенных учреждениях. Однотонные темно-синие шторы и белый тюль в цветочек сразу хотелось сдернуть вместе с карнизом и выбросить на ближайшую помойку. Я подумала, что хуже увиденного мной интерьера может быть разве что вконец убитая хрущоба, где ремонт, даже самый простой косметический, не делали тридцать лет.