Анастасия Кобякова - Второй шанс

С моей новой подружкой – татушкой мы ладили хорошо, я с ней разговаривала, а она будто меня понимая, отвечала свечением и волнами различных эмоций. Я к ней быстро привыкла и считала её отличным нательным украшением, гармонично вписавшимся в мой облик.

Сейчас я доедала яичницу, запивая обжигающе-горячим кофе. Торопилась. Через полчаса в университете была назначена консультация, на которую я и намеривалась попасть. Быстро покидав в сумку тетради, наброски, кошелёк и ещё разные, но необходимые мне, мелочи, я вышла в прихожую одеваться.

Одевалась я тоже в темпе даже не вальса, а скорее пасодобля. Наконец, схватив с тумбочки ключи и наушники, я выскочила в подъезд, закрывая за собой дверь на ключ.

Улица встретила меня порывом сильного ледяного ветра, с ног он не сбивал, но пронизывал до самых костей. Я непроизвольно поёжилась и натянула на голову капюшон, стало значительно уютнее. В ушах моих бесновалась мелодия Баха, наушники я подключила к телефону ещё в подъезде, сумка висела на плече, руки я засунула в карманы, чтобы не замерзли. В таком виде я и шла быстрым шагом, глядя только вперёд, капюшон сильно мешал боковому обзору, по улице в сторону университета. Дорога до него занимала минут пятнадцать, не больше, если я смогу ещё ускориться, то вполне успею к началу консультации.

Мне нужно перейти довольно оживленную дорогу, это я обычно делала на перекрестке, там был установлен регулируемый пешеходный переход. Вот и сейчас я не собиралась изменять своим привычкам, я им вообще редко когда изменяю. Дойдя до пешеходного перехода, я остановилась, в нетерпении ожидая, когда же загорится зеленый человечек. Я давно заметила, если торопишься, то любая секунда промедления кажется вечностью, поэтому, когда загорелся зеленый, я рванула в первых рядах переходить дорогу. Рядом со мной шли девушка и парень, оживленно беседуя между собой и держась за руки. И я, увлечённая наблюдением за этой, явно влюбленной парочкой, поглощённая красотой музыки, на автомате пошла через дорогу, даже не взглянув по сторонам. Дойдя уже почти до середины, я услышала жуткий визг тормозов откуда-то сбоку, он прорвался через наушники. А дальше всё происходило как в замедленной съёмке: я резко повернула голову на звук, чтобы от увиденного замереть на месте. На нас с жуткой скоростью мчался огромный золотистый джип, он пытался затормозить, но дорога была скользкой, и от резкого торможения машину развернуло боком. И сейчас эта махина приближалась ко мне, страх сковал моё тело по рукам и ногам, я не могла ни пошевелиться, ни сдвинуться с места. Кто-то кричал, но я не смогла ничего разобрать. Шею мою обожгло огнём буквально за секунду до того, как эта груда метала на всем ходу врезалась в меня. Всё тело пронзила жуткая боль, я почувствовала, что от удара меня отбросило, но боли от падения я не ощутила, потому что болело всё, я не чувствовала ни рук, ни ног, я превратилась в единый клубок боли.

Мои глаза были открыты и смотрели на пасмурное небо, из которого одна за одной посыпались крупные снежинки. Снова снег – подумала я, теряя сознание от невыносимой боли.

Циания. Терем рода Цветущих лиан.

– Оливия! – закричал я, и проснулся весь в поту с трясущимися руками.

Я видел жуткую аварию. В ней Оливию сбивает машина, её, как сломанную куклу от сильного удара сначала подбросило высоко над землёй, а затем, как ненужный хлам, отшвырнуло в сторону. Нет, она не должна умереть! Такого просто не может быть! Она избрана цветком и не могла так глупо погибнуть, даже не успев попасть в наш мир! Мысли крутились с бешеной скоростью, не давая мне сосредоточиться и подумать над случившимся. Сейчас я мог сделать только одно – пойти к своей лиане.

За пределами терема царила ночь, небо, ещё с вечера затянуло серой хмарью туч, поэтому звезд сегодня не было видно. Я прекрасно видел в темноте, поэтому шёл быстро, не боясь потерять нужное направление. Лес жил своей жизнью, ночные охотники вышли на промысел, время от времени издавая тоскливые звуки. Светлячки кружились в воздухе, рассыпаясь в стороны при моем приближении, показалась даже одна заспанная дриада, похоже, что я её потревожил своим присутствием, хотя шёл совершенно бесшумно. Подойдя к своей лиане, я привычно сел у корней дерева, а она мягко обняла меня гибкими побегами, этим простым действием снимая с меня тяжелый камень недавнего сна. Лианы питались плохими эмоциями, часть их, перерабатывая в положительные, и снова возвращая их нимфам, а другую часть усваивали сами.