Санна Сью - Как попаданке поднять ребёнка и… курорт

Первым делом посетила шикарную хозяйскую ванную. Скорее, эту комнату можно было назвать комнатой для наведения красоты. И это не только из-за размеров, но и потому что помимо удобств, спрятанных за ширмой, здесь стоял туалетный столик с пуфом и другая мебель. На столике Прудения уже разложила предметы для ухода: расчёски, заколки и другие неведомые мне штуки. На вешалке у входа висели халаты и пеньюары, а в комоде аккуратными стопочками лежали: бельё, чулки и запас средств личной гигиены, включая упаковки тонких губок характерной формы, которые я идентифицировала как прокладки. А вот это новость хорошая! Можно надеяться, что мир, в котором мне предстоит жить, более прогрессивный, чем я думала.

Умывшись и ополоснувшись в лохани, обтёрлась пушистым полотенцем и как есть, не одеваясь, подошла к зеркалу. Расчесала рыжие волосы – они у Анни густые и шелковистые – и заплела их в два колоска. Критически рассмотрела отражение и пришла к выводу, что с этой причёской Анниэлла выглядит моложе и милее. Ну а приведя себя в порядок, я пошла обследовать гардеробную, которую Прудения вчера наполнила привезенными из столицы вещами.

Два длинных ряда вешалок, тянувшиеся по разные стороны комнаты без окон, упирались в стену с полками и ящиками. Справа висели наряды типа платья, в котором Анни приехала в «Ракушку», и типа того, в каком записывала сообщение жуткая свекровь. Были и другие одеяния в стиле византийских времен, для балов и великосветских приёмов. М-да. Понятия не имею, куда их здесь надевать.

По левую же сторону расположились вещи, привычные моему глазу: воздушные сарафанчики, коктейльные платья, юбки, блузки и даже брюки с шортами – это особенно обрадовало. Единственное, чем они отличались от земной пляжной моды, так это длиной: минимальная – по колено.

Я пощупала ткани – никакой синтетики, всё натуральное и очень приятное к телу. Порадовалась и прошла вглубь гардеробной.

Обувь, шляпки, платочки, сумки и прочая галантерея, лежали в ящиках и на полках напротив входа. Разнообразие аксессуаров тоже вызвало восторг и замирание сердца, а ещё подтвердило – Анниэлла жила в роскоши и была шмоточницей.

Как, похоже, и я.

Выбрав для обхода территории свободные брюки шоколадного цвета и бежевую блузку с короткими рукавами, а на ноги что-то типа мокасин, я спустилась вниз.

Домочадцы ещё спали, и будить я их пока не собиралась – пока у меня дела поважнее. Естественно, для начала я решила отправиться к бараку, очень надеясь, что Сельма уже готовит завтрак, а Гензель занимается хозяйством – вот им точно нельзя просыпаться позже хозяйки.

А они и не спали. Как только я вышла из-за угла – хозяйский дом и барак соприкасались внутренними углами, образуя треугольную нишу, где сиротливо ютилась голая клумба – наткнулась взглядом на спину управляющего. Гензель тихонько переговаривался с кем-то в едва приоткрытую щель ворот. Одна из дверей барака была настежь открыта, а из комнаты разносились запахи еды и аппетитное шкворчание.

Едва я сделала шаг на аллею, из-за противоположного угла барака показалась Сельма. Она несла сложенные в плетёнку яйца – ну точно, у меня есть хозяйство!

– Доброе утро, – громко поздоровалась я, и Гензель с грохотом захлопнул ворота, а его жена чуть не выронила из рук свою ношу, – осторожнее, я не кусаюсь.

Но, судя по всему, супруги моему заверению не поверили. Встав плечом к плечу, они смотрели на меня круглыми глазами и явно готовились к смерти. Пришлось успокаивать и убеждать:

– Я прекрасно понимаю, что вам всё это время приходилось как-то выживать, и не собираюсь ругать. То, что вы пускали на постой отдыхающих и завели хозяйство – совершенно нормально…

– Ой, да какое там хозяйство, аса?! – выдохнула Сельма, заметно расслабившись, – Так, несколько куриц да петух. А грядок совсем нет. Земля же необогащённая…

– …Но сейчас хочу предупредить сразу: воровства и хитростей впредь я не потерплю. Будете служить мне честно – получите приличное жалование, ну а не будете – попрощаемся. Ясно?

– Мы и в мыслях не держали жульничать, добрая аса! – сделав максимально честные глаза, заверил Гензель.

Я привыкла доверять людям, и хоть не раз за это уже поплатилась, свою привычку менять не хотела. Совсем грустно жить, если видеть везде врагов, заговорщиков, лжецов и не давать окружающим шанса доказать свою честность.

– Ну и отлично! Тогда, пока готовится завтрак, покажи мне всё, что я ещё не видела, Гензель. А ты, Сельма, продолжай заниматься, чем занималась.