Дмитрий Серебряков - Псих. Новый путь

– Добрый день, Николай, – войдя в кабинет, вежливо поздоровался гость.

– И тебе привет, Володя, – нехотя произнес майор, вновь закрывая свои ярко-зеленые глаза. – Каким судьбами к нам?

– Есть просьба от моего шефа, – спокойно продолжил гость, присаживаясь на один из свободных табуретов.

Его элегантный, строгий и явно дорогой костюм смотрелся в помещении, мягко говоря, вызывающе. Особенно на фоне форменного бардака, царившего в кабинете.

– Я конечно уважаю полковника Воронцова, но если это опять какой-нибудь курсант-цыпленок и будущий стопроцентный труп, то я пас. Как-нибудь без меня, – лениво пояснил майор, так и не соизволив сесть или даже открыть глаза.

– Боюсь, ты не понял, – усмехнулся в ответ капитан особого отдела Владимир Стуков. – Курсант Дмитрий Корнеев в любом случае будет проходить у тебя практику, и это не просьба, а приказ. Просьба заключается в другом.

– Если спасать его шкуру, то я все равно пас, – безразлично произнес Пуговкин. – Помнится, в прошлый раз я из-за подобной просьбы потерял не только курсанта, но и того, кто его прикрывал.

– Нет. Ты снова ошибся, – еще шире улыбнулся Стуков.

– Вот как? – с легким интересом открыл правый глаз майор. – Ну давай, удиви меня.

– Полковник хочет, чтобы ты относился к курсанту так же как к рядовому новичку, попавшему к тебе сразу после училища. Без каких-либо послаблений.

– Дай, угадаю, – прищурился Пуговкин. – Вы нашли очередного «гения», но снова с мизерным даром, и решили «прогнать» его через аномалии?

– Верно, – согласно кивнул Стуков.

– Я правильно понимаю, что ты являешься его куратором?

– Да.

– И как тебе? Не жалко парня? – с легким интересом произнес Пуговкин.

– Жалко, – хмуро отвернулся в сторону Стуков. – И да, я был против данного метода.

– И почему же? – от удивления майор даже открыл оба глаза и сел на диване. Ему стало любопытно.

– Парень целеустремленный. Из него выйдет прекрасный оперативник. Даже если дар не разовьется, то он все равно на голову выше любого рядового исполнителя, – тяжело вздохнул в ответ Стуков.

– Ты с какого возраста его ведешь?

– С семи лет, – отстраненно произнес Стуков. – Ему сейчас всего четырнадцать, а он уже по знаниям может спокойно сдать вступительные в академию.

– Ну как минимум, с теорией у него все отлично, – печально хмыкнул Пуговкин. – Так почему же полковник против?

– Он хочет максимально раскачать резерв парня, а потом отдать его в личные ученики Гурзееву, – словно приговор произнес Стуков.

– То есть, если случится чудо, и твой парень окажется тем из тысячи, кто смог выжить после ада аномалий, то его, в итоге, прикончит больной на голову архимаг? – с отчетливым сарказмом высказался Пуговкин.

– Если он выживет у Пуговкина, то и у архимага тоже сможет, – словно кому-то подражая, произнес Стуков.

– Не то что бы очень похоже на полковника, но по сути да, так, – хмыкнул майор. – Вот только мы оба знаем, что он не выживет. Напомни-ка мне, кто в последний раз смог пройти до конца «прогон»?

– Киржаков два года назад, – вздохнул в ответ Стуков.

– Ага. Именно он, – откинувшись на спинку дивана и закрыв глаза, произнес Пуговкин. – А до него Синицын, пять лет назад. Всего двое за пять лет. А сколько трупов? Каждый месяц по одному. Иногда и по два за месяц. Сколько в итоге? Из девяноста курсантов всего двое выжили.

– Я это и без тебя знаю, – осуждающе посмотрел на него Стуков.

– Ага. Знает он, – горько выдохнул майор и, открыв глаза, пристально уставился на Стукова. – Вот только похоронки пишу я! И в глаза матерям при вручении смотрю тоже я! Не вы! А я!

– Не ори, – глухо произнес Стуков. – Тебя никто не заставлял писать похоронки и ходить к родителям. Ты сам так решил.

– Да. Сам! – твердо кивнул майор. – Потому что по-другому не могу. Нельзя по-другому. Не по-человечески это. И если бы не приказ, то я бы давно послал бы вас обоих куда подальше. Причем желательно пешком и без обуви.

– То, что у тебя вчера погибли двое на вызове, не повод срывать на мне злость, – хмуро уставился на него Стуков.

– Ай, да ладно. Проехали, – отрешенно махнул рукой майор, опять закрывая глаза. – Извини. Сорвался. Нервы ни к черту.

– Так что насчет просьбы? – выждав пару минут в тишине, произнес Стуков.

– Ты же понимаешь, что шансов выжить в таком случае у него еще меньше? – уставился на Стукова майор.

– Понимаю, – согласно кивнул он.

– Ну раз понимаешь, то я как бы не против, – пожал плечами Пуговкин. – Дело ваше. Кто хоть у него родители?