Виталий Храмов - Сегодня - позавчера (СИ)

Я молча смотрел на него. Он взгляда не прятал.

- Мне некуда бежать. К своим я не могу вернуться. Я не смогу заниматься тем, чем должен. Это не справедливая война.

- Да ты что? Справедливая.

- Для вас. Но, и против своих я не могу пойти. Я не знаю что делать.

- Всегда есть третий вариант. Их всегда больше двух. Тот, кто видит только "или - или", тот обречён. Но, помогать тебе я не намерен. У меня своих проблем выше крыши. У каждого свой путь на Голгофу. И каждый сам несёт свой крест, если понимаешь о чём я. Караул! Иди, кликни Антипа. Стой! Никак не привыкну.

Взял рацию:

- Финн. Это Медведь. Тут наш воспитанник созрел для следующей степени свободы. Для стреножной.

Немца связали по-другому. Он мог ходить, ухаживать за собой, но не мог бежать или сделать широкого шага и развести руки. Петли на верёвках сделали не тянущими.

- Тебе предоставлена некоторая степень свободы. Связан ты, по большому счёту, символически. Вот и воспринимай это как символ. Караульного к тебе не приставляю, но не отлучайся от моих людей дальше десяти шагов - сразу будем стрелять. Время такое, сам понимаешь. И мы не на Елисейских полях.

Аккуратно перевели через овраг по полосам понтона телеги, потом, отдельно лошадей, потом перетолкали Шевроле, грузовик (Опель, кстати, очень похож на нашу полуторку) и лишь затем БТР. Мост под ним прогнулся, начал разъезжаться, брёвна поползли в разные стороны. Жук-2 дал по газам и успел перескочить на другую сторону прежде, чем мост окончательно рухнул. Сапёры тут же растащили остатки моста в разные стороны.

- Молодцы! От лица командования, бойцов и себя лично объявляю вам благодарность, обещаю похлопотать о наградах.

- Командир, ты бы нам выделил тех блокнотов, карандашей и самопишущих ручек. И там я видел скрепки. И лента эта, самоклеющаяся. В нашем деле вещь незаменимая.

- Да, лента эта просто чудо. Столько направлений её применения может быть! Кадет, я позволил.

- Спасибо, командир.

- Всё! Стройся в колонну! Цигель! Ай-люлю! Пошли, братва, время - жизнь.

Разведка докладывала о вялой активности преследователей. Нарвавшись вчера на растяжки, они споро отошли и сидели тише воды.

- Ох, и не спроста это. Что-то они нам заготовили.

Выслал ещё дозоры. С колонной остались только раненные и водители авто и кобыл.

- Борода - Медведь, что думаешь?

- Чисто. Никто тут не ходил. Я с лешими отбегу до ветру, глазёнки полупить.

- Давай, но нежно.

Меня беспокоило и даже очень эта нерешительность немцев. Если они не восприняли всерьёз стукача, то зачем блокировали место пересечения ж.д.? Если поверили - почему не преследуют? Бояться мин и снайперов? Я вас умоляю - за артефакты из будущего и за носителя его, Будущего, и тысячи солдат не жалко. Ох и поспешил я, надо было пленных-то допросить.

Терзаемый сомнениями, решил отвлечься - проверить изложение Я-2. Как же он безграмотно пишет! А ещё какую-то высшую школу окончил.

- Слушай, а что на Юго-Западном фронте происходило?

- Бои.

- Ты не умничай, понятно, что не полонез. Какие города сдали?

- Липецк, Воронеж, Харьков, Курск, Орёл.

- А Елец? Мичуринск?

- И Елец. А что за Мичуринск? А, Козлов. Там станция узловая. Его тоже. Движение по железке было парализовано. Тамбов не стали брать. Ты мне фотографию верни.

- Какую?

- С женой и сыном.

- Не заслужил. Пиши давай. Что ж ты так безграмотен, Голум?

- Я не Голум, - он вдруг заплакал. Но, я чувствовал лишь презрение.

- Ты зачем к немцам пошёл, падла?

- Они - единственная реальная сила, способная остановить амеров.

- Дурак ты, Голум, и не лечишься. Вспомни: англо-саксы, ангийские саксонцы. А Саксония - в Германии. Они одного поля ягоды. Они не станут противостоять Саурону. Они сопротивлялись, чтобы выторговать более выгодные условия капитуляции.

- Откуда? Где ты читал Толкина? Он ещё не написал эту книгу.

- Я ему её рассказал, а он напишет, что тут непонятного. Как ты думаешь, почему одного из героев зовут русским именем Боромир - борющийся за мир?

Во, я загнул! Аж сам охерел!

- А за кого? За жидо-коммунистов?

- Ещё скажи пятьсотмильёнов-невинно-убиенных. Про кровавых маньяков из ЧэКа, ГэПэУ, ЭНКаВэДэ.

- А что, не так? Всех нормальных командиров перед войной перестреляли, а сами только из-за спин, в своих...

Я рассмеялся:

- Очнись, дурень! Я - НКВД! Разве не видишь петлиц моих? И Кадет. И Антип, и Леший. Мы - отдельный истребительно-противотанковый батальон НКВД. Мы умирали и жгли танки там, где все остальные уже разбежались в ужасе. Я потерял девять из десяти ребят из своей роты. Ни один не убёг. Ни один не был убит в спину. Мы не позади, мы перед нашими войсками были. И есть. Они там, а мы здесь, не в нашем тылу, а в немецком. Тебе либерасты в уши дерьма налили, чтобы оправдать подлость своей измены, а ты и уши развесил. У тебя же оба деда где-то тут воюют. Они тоже кровавые маньяки?