Виталий Храмов - Сегодня - позавчера. Трилогия. (СИ)

- Не должно быть. С нами отошли. Те, что ещё были.

- Это даже очень хорошо. Обидно будет своих зацепить. И, Морозов, своих красноармейцев предупреди о нас и нашей одежде, а то ещё обиднее будет, когда свои завалят с перепугу и подвиг не дадут совершить.

Собрались, пошли. Кадет обиделся, что его оставляем. Дитё! Неужто думает, что ему войны не хватит? Осадил резко, даже грубо. Нечего вперёд батьки в пекло лезть!

Вещмешки оставили, но не сказать, что шли налегке. Амуниции на каждом висело, как на вьючных мулах. Дождь вроде и кончился, но отовсюду продолжало капать, с каждой ветки, каждого не опавшего листочка. Не успевшая высохнуть одежда снова промокла, потяжелела. Пока шли быстро, было жарко и душно. А заляжем? Воспаление лёгких - обеспеченно.

По широкой дуге лесом обошли полустанок, вышли к ж.д. насыпи. Залегли.

- Ребята, здесь может быть нитки их телефонных проводок. Было бы неплохо их найти, - шёпотом сказал я.

- Резать?

- Рано. Приметить, пока. А потом - порежем.

Через насыпь перебирались по одному, быстрыми перекатами, в промежутках времени, пока одна осветительная ракета погаснет и немец не выстрелит следующую. Грунтовку преодолели вообще с ходу.

А кабель нашли. Ногой зацепили. Оставили одного снайпера. Он взял провод в руку и прошёл вдоль кабеля до ближайшей ложбинки, там залёг, завернувшись в брезент, только ствол винтовки с набалдашником глушителя торчал.

Село было перед нами, в трех сотнях шагах. Свет нигде не горел, движения на улицах не было. Даже собаки не лаяли. Что-то где-то скрипело, да сигнальщик стрелял осветительные ракеты, только и всего. Пейзаж напомнил мне игру "Сталкер". Как давно это было! На секунду меня охватила ностальгия, почувствовал запах дома, жужжание компа. Навалилась тоска по родным и любимым жене и сыну. Увижу ли их снова? Тряхнул головой - так не пойдёт! Нельзя раскисать перед боем. Успех боя более чем наполовину закладывается до боя. И зависит от выбранных позиций.

Осторожно, пригнувшись, облазили всё вокруг, как змеи - выбирали позиции. Разместили пулемёты, стаскали к ним все цинки с лентами. Пулемётные расчёты начали осторожно окапываться. Теперь пулемётами мы перекрыли всю юго-восточную окраину села. Снайпера искали позиции метрах в тридцати позади пулемётов, рассыпано. Мы же, с ребятами Шила, двинулись вперёд. Я, Шило и Мельник разместились в седловине меж двух бугорков, поросших толстыми стеблями сорняка. Мельник сразу принялся копать. Мы с Шилом тщательно всматривались в бинокли в село, стараясь хоть что-то рассмотреть. Что так, что в бинокль - ни хрена не видать. Месяц был где-то за низкими тучами, темень, хоть глаз коли, а свет ракет так искажал всё, что ничего не понять.

Шило пихнул меня, указал биноклем. Я посмотрел. Из избы вышел человек, выпустив сноп света. Дверь так и не прикрыл - так подсвечивал себе. По этой световой полосе он и пошёл. Отливать.

- Смотри - броня, - прошептал Семёнов одними губами. В полосе света были едва видны кусок колеса и узкой гусеницы.

- Ага. Танк или бронетранспортёр?

- Силуэт низкий. И этот немец был не танкист. У них форма должна быть чёрной.

- Ночью все кошки чёрные. А у нас ни гранат противотанковых, ни бутылок.

- Слушай, старшина, у меня план есть. Я с ребятами, в две тройки, пока темно, подбираюсь к этой избе и закидываю её в окна гранатами. Даже если это танк - экипаж положим - танк не поедет.

- Не пойдёт. Две тройки - это всё что у нас есть. Оголим участок полностью.

Помолчали.

- И хочется, и колется, и мама не велит, - вздохнул я, - только одну тройку. Подползать к зарослям у сарая и там залечь. Когда начнётся - гранаты кидать в окна, пострелять и сразу отходить. Нет, не пойдёт. Если это танк и танкисты в нём ночуют, всё-таки, передовая - ребят он подавит раньше, чем они гранаты кинут.

- Я пошлю Малого поглядеть поближе. Он у меня самый шустрый.

Я кивнул. Шило отполз, потом я, покрываясь рябью каждую секунду, в бинокль следил за Малым, ползущим ужом к избе. Самому легче сделать, чем смотреть и переживать.

- Виктор Иванович, я страхую, - прошептал Мельник, в оптику своей винтовки смотря на Малого.

Толку-то. Один выстрел - все планы псу под хвост.

А Мельник, оказалось, уже окопался. Я тоже достал лопатку.

- Докладывай, по ходу, - шепнул я ему. Стал копать. Это помогло - отвлёкся.

- Малой за сараем. Ждёт подсветки, - прошептал Мельник, - ага, большой палец вверх оттопырил, рукой машет.

- Значит - не танк, - шепнул Шило.

Как только ракета погасла, ещё двое поползли к Малому, замирая каждый раз, как в небе зажигался очередной фонарик.