Эльза Кексель - Сольвейг и заклятие Змеёвых гор

– Кто ты такой? – воскликнула она, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – Что тебе здесь надо?

– Красавица, не бойся меня! – ответил могучий незнакомец. И сделал маленький шаг вперед.

– Не подходи! – изо всех сил закричала уже готовая ко всему девушка. Она, мысленно проклиная свое новое ремесло, приведшее ее сюда, вскочила на колени и инстинктивно выставила вперед в качестве защиты свою корзину. Внутренне сжалась и напряглась, как натянутая струна, приготовившись дать отпор и сражаться за свою жизнь и честь. В голове судорожно пульсировала одна единственная мысль: «Что же делать? Как спастись?»

Как все резко перевернулось в жизни Ольги с ног на голову! Всего лишь каких-то три дня назад скажи этой девушке, что ей придется бегать по лесам и собирать всякие целебные растения, она бы сильно удивилась и сказала бы, что такого не может быть. Ведь эта студентка сроду не помышляла ни о каких травах и была полностью поглощена музыкой, игрой на фортепиано и мечтами о большой сцене и славе.

В общем, всего три дня назад в маленьком городке V., что на берегу Волги, жизнь текла тихо, мирно и гладко. И совершенно ничего не предвещало подобного развития событий.

До чего приятно солнечным летним утром устроиться c книгой на широком подоконнике! Через большое распахнутое окно, как на ладони, лежал тихий, уютный, зеленый дворик. Экзамены позади, переход на второй курс прошел более чем успешно. И теперь лишь оставалось наслаждаться теплом, солнцем и рекой. Полная гармония и свобода!

Читать не хотелось. Оля забралась на подоконник с ногами и, обхватив руками подушку, с упоением вдыхала аромат цветущей липы. Легкий ветерок слегка шевелил длинные светлые волосы. Студентка мечтала и слегка скучала. Так, как может скучать лишь юная красавица, которой только что исполнилось восемнадцать лет.

Правда, своей маме отличница пообещала, что летом будет не только бездельничать, но и не забросит игру на пианино. Но эти регулярные занятия не были в тягость. Учеба давалась легко, ведь она была не по принуждению, а из большой любви к музыке. И вот уже позади целый год успешной учебы на отделении фортепиано в колледже искусств, а впереди – заветная мечта о поступлении в консерваторию.

Но серьезно заниматься пианистка решила с завтрашнего дня, а сегодня чуть-чуть побездельничает и поиграет для души. Соскользнув с подоконника, села за инструмент, и тонкие длинные пальцы забегали по клавишам. И конечно, в этот миг зазвучала музыка Грига, любимая «Песнь Сольвейг»:

«Зима пройдет и весна промелькнет,

И весна промелькнет;

Увянут все цветы, снегом их занесет,

Снегом их занесет…»

Этот голос, не сильный, но очень нежный и мягкий, лился, словно из глубины души. Ольга никогда не считала себя сильной вокалисткой. Но пела с чувством, как говорят, душой. И с еще большим удовольствием себе аккомпанировала.

В самом финале песню прервал громкий крик. «Лёлик!» – раздалось во дворе. Как в детстве, когда ребята звали свою подружку играть на улицу. Разница лишь в том, что теперь это был не пронзительный мальчишеский голосок, а мужской баритон.

«Лё-о-лик! Вы-хо-ди-и!» – повторился вопль. Барышня встрепенулась от своих романтичных мыслей и обрадовалась: «Ура! Ребята приехали!» Теперь точно конец скуке!

На каникулы прибыли Олины закадычные друзья – близнецы Ромка и Артемка. Сколько же они в детстве проказничали вместе! Теперь-то они, конечно, скорее Роман и Артем, двухметровые детины, но все такие же сорванцы, весельчаки и балагуры.

Их радостная подружка рванула во двор, прыгая по лестнице через ступеньку, так она торопилась расцеловать ребят, с которыми давно не виделась. И вот уже, благодаря веселым близнецам, эта блондинка мигом позабыла о том, что она теперь совсем взрослая серьезная барышня. Она снова превратилась в сорванца, и друзья вволю попрыгали, пошумели и подурачились.

При этом Оля сразу оценила, как мальчишки возмужали и похорошели:

– Вы прямо как из Голливуда! И, по-моему, еще больше выросли!

– Да ты сама-то как с обложки! Топ-модель, не меньше! – восхитились в ответ парни.

При этих словах Ромка подмигнул и слегка ущипнул подружку. При других обстоятельствах та непременно возмутилась бы, но близнецы – не тот случай, им такие вольности простительны. С раннего детства эта девчонка была для них пацаном, своим в доску, практически третьим их братишкой-тройняшкой. Такой и осталась сейчас.