Никита Шарипов - Иной мир. Дорога домой

Я посмотрел на Копчёного и понял – если этот человек не получит ответа, то не отстанет от меня до самой смерти. Второй в иерархии после Гири, он является одновременно поваром, врачом и единственным сотрудником отдела кадров нашего звена шахтёров. Дед, которого за «чистоту» лица прозвали копчёным, тот ещё зануда и, по сути, из всех нас, включая Гирю, единственный, кто не работает, потому что то, чем он занимается каждый день, работой не назовёшь. Знаком с ним не более пяти минут, а уже могу утверждать это наверняка.

– Падая успел руку под голову подложить. На опыте, раньше часто поскальзывался, неуклюж я.

– Да-да, пой мне, Битый, пой, в уши заливай, я же наивен как баран. Парень, у тебя на лбу написано, что ты не прост. Чего добиваешься?

Новое место дислокации передвижная кухня. Чудо, чем-то похожее на телегу, слепленную из дерева, гвоздей и проволоки. И этим всем заведуем Копчёный.

– Дядь, ты пару минут назад меня дураком называл и приглядывать обещал, а теперь совсем другое говоришь, мол я не прост, даже на лбу моём кто-то об этом написал. Верно мною всё понято?

Копчёный показал мне свои чёрно-жёлтые зубы и прошипел:

– Ох и интересный ты парняга, Битый, очень даже интересный! Может голоден? Вон бочка у тачки стоит с капустой солёной, ты присядь на неё, нам много чего обсудить придётся, на ногах маетно это делать. Но на тарелку с сухарями не смотри, они деликатес, только особо отличившимся положены!

Если есть возможность облегчить себе жизнь, то использую её. Сев на бочку, нисколько не побеспокоился, куда сядет старый собеседник. Он не стал церемониться и в роли сиденья использовал телегу, предварительно растолкав лежащую на ней капусту и морковь.

Похлопав по бочке, я поинтересовался:

– Это, так понимаю, наш завтрак, обед и ужин? На капусте далеко не уедешь, да ещё и на солёной…

– Сырую жрёшь, морковкой заедаешь, солёной закусываешь, водичкой тёпленькой запиваешь. Думаешь похудаешь? – Копчёный схватил одну из морковок, как мне показалось самую грязную, и откусил от неё приличное количество. Хрустя как армия кроликов на морковной ферме, что-то пробормотал.

Взвесив в руке один из мелких кочанов капусты, я забросил его в общую кучу и ответил:

– На овощной деете вы бы быстро похудели. А если бы ещё и вкалывали по-настоящему, как например вольнонаёмные в шахтах Феррума, то даже скелеты при вашем виде пришли бы в дикий ужас. Моё честное мнение, копчёная твоя рожа, что ни хрена вы не рабы. Уж поверь, повидал я рабского братства, вы на него ничуть не походите. Вот на упитанных лодырей – да!

– Твоя правда, едим не только овощи, раз в день нас кое-чем вкусным радуют, ты позже узнаешь, что это за лакомство.

– Жуками или кузнечиками, что ли, кормят? – не пытался угадать, просто сказал то, что на ум первое пришло.

Копчёный, не сумев скрыть удивления, воскликнул:

– Вот не подумал бы, попал почти! Не жуками, Битый, а личинками, но они на вид не страшные, на гигантские макароны смахивают. Первые недели-месяца многие нос воротят, но потом как миленькие молотят, потому что ничем не хуже земных креветок они по вкусу. На вид, конечно, неприятные, но варёные не шевелятся, поэтому привыкаешь.

Довелось мне много разной дряни поесть, поэтому удивить сложно. Вряд ли здесь или где-либо найдётся что-то, чего я не смогу заставить себя съесть.

– Что морду скривил? – Копчёный довольно оскалился. – Небось представил, как личинок жрать будешь? Помяни моё слово, ещё облизываться будешь!

– Может и буду, есть ведь всем хочется. Все шахтёры люди, я не исключение. На ранее заданный вопрос ответишь или так и будешь увиливать в стороны?

– Морковку? – Копчёный попытался запихнуть мне в рот то, что осталось от сильно поеденного им овоща. И тут же пожалел об этом.

Быстрым быть умею, а ещё могу делать так, чтобы человек не издавал лишних звуков. Дед, пребывая на каменном полу в интересной позе и с морковкой во рту, оказался способен делать лишь одно – мычать.

– Ты скажи спасибо, что я тебе её поперёк в другое место не вставил. – Продолжаю удерживать обе руки Копчёного в интересном состоянии, в котором малейшее движение боль. – И ещё отдельное спасибо скажи поставщикам овощей за то, что на телеге нет свеклы. Будь она тут, не удержался бы, вставил бы следом.

Удерживать долго нет смысла, проучил и отпустил.

– Самая долгая минута в моей жизни… – постанывая, Копчёный поднялся и, с трудом усевшись на тележку, тихо прорычал: – Такое не прощаю, Битый. Сейчас свисну Гирю, и он тебе голову отвернёт!