Олег Таругин - Штурмовой отряд. Битва за Берлин

Уложенные в два солдатских «сидора» документы из гитлеровского сейфа были опечатаны в присутствии представителя особого отдела фронта, которому подполковник передал и заветный контейнер, сообщив, что вскрыть его следует либо лично товарищу Сталину, либо в его присутствии – после проверки на безопасность, конечно. Последнее повергло комфронта и контрразведчика в шок, но спорить и тут никто не стал, уж больно поразил их сам факт пленения Гитлера, затмевающий своей значимостью и вещмешки с документами, и непонятный опечатанный контейнер из незнакомого металла. Передавая контейнер, подполковник, как и советовал Локтев, при свидетелях инактивировал и извлек пиропатрон.

Трешников лично проследил, как пленных под усиленной охраной погрузили в транспортный «Ли-2», неподалеку от которого прогревали моторы готовые к взлету истребители. Последним внутрь, придерживая рукой фуражку, забрался контрразведчик. Борттехник втянул лесенку, захлопнул дверцу, и самолет, смешно подпрыгивая на неровностях металлических плит, выстилавших взлетное поле пригородного военного аэродрома, начал рулежку. Дождавшись, пока транспортник взлетит и возьмет курс на восток, подполковник проводил взглядом окруженный лобастыми «Лавочкиными» двухмоторный самолет и обернулся к товарищам. Только сейчас, когда схлынуло немыслимое напряжение крайних суток, он неожиданно ощутил, насколько сильно устал. Впрочем, вряд ли кто-то из бойцов чувствовал себя как-то иначе:

– Ну что, мужики, похоже, неплохо у нас для первого раза получилось? Поехали домой?..

Товарищ Сталин задумчиво глядел на лежащий на рабочем столе небольшой, размерами чуть побольше обычного писчего листа, металлический контейнер. Ни ручек, ни замков на его поверхности не имелось, просто гладкий светло-серый металл корпуса да узкая сдвижная крышка в торце. Печати уже были сломаны, а сама крышка сдвинута до отказа в сторону – специалисты проверяли, безопасно ли содержимое.

Но ни взрывчатки, ни чего-либо ядовитого внутри не оказалось, лишь документы, упакованные в десяток аккуратно пронумерованных и подписанных папок. Кроме папок в контейнере находились еще два непонятного назначения прибора с крохотными экранчиками и множеством кнопок на передних поверхностях, упакованные в прозрачные целлулоидные пакетики. К каждому из них придавался специальный провод с непривычного вида электровилкой на конце, вероятно, для питания аппарата от розетки. Судя по поясняющей надписи на каждом из пакетов, приборы являлись «беспроводными телефонными аппаратами дальней связи гражданского назначения».

Еще несколько предметов, также запаянных в прозрачный пластик, и вовсе ни на что похожи не были, надпись «Осторожно, особо хрупкое! Подробнее см. в папке № 3, стр. с 5 по 27» на упаковке также ничем помочь не могла. Какие-то тонкие пластины из пластика или схожего с ним материала, на поверхности которых располагалось множество мелких деталей и деталюшек, соединенных между собой металлическими, видимо, полосками и точками. Одним словом, определенно что-то имеющее отношение к технике, возможно, тоже части какого-то сложного аппарата.

И все же главным однозначно были именно документы, Иосиф Виссарионович отчего-то ощущал это с особенной остротой. Изготовленные из незнакомого мягкого и непрозрачного пластика папки манили Верховного Главнокомандующего, притягивая, словно магнит. Тем более на обложке каждой из них имелась еще и надпись «Тов. Сталину И. В. лично в руки! Чрезвычайно секретно! Государственная тайна высшего уровня!».

Что ж, хоть пока так и не удалось выяснить, откуда взялся этот странный подполковник со своим отрядом, столь лихо захвативший Гитлера вместе с соратниками, и куда он пропал потом, но на провокацию это как-то не слишком похоже. Немцам подобное уже не нужно, разве что снова англичане с американцами какую-то гадость задумали. Впрочем, что гадать? Подполковника – как там его фамилия, Трешников? – рано или поздно найдут, этим сейчас вся фронтовая контрразведка занимается, а папки – вот они, только руку протянуть. По логике вещей, начать следует с первой по счету, подписанной «Введение. Общие моменты и пояснения». Хорошо, не станем спорить с неведомым отправителем, кем бы он ни оказался и на каком языке ни разговаривал. Впрочем, насчет языка как раз никакой неопределенности не имеется, все подписи сделаны исключительно на русском…