Семён Афанасьев - Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава, 4

Ватанабэ логично, как ему казалось, предположил: Асада полез в здание не наобум, а вследствие каких-то договоренностей с Хидэоми. Ему самому неизвестных. Теперь вот пацан сыплет своими претензиями.

— А-а-а, так вы меня ещё и в тёмную разыграть хотели?! — мгновенно сориентировавшись, вцепился в последнюю фразу комиссара школьник, будто бы весело переводя взгляд с одного старшего на другого. — Ну-у-у, господа-а-а… Некрасиво-то как, — малолетний пацан имел вид умудренного сединами деда.

И глядел на непоследних полицейских чинов, словно школьный учитель, поймавший пару малолеток за непотребством.

— Идиот… — не сдержался Садатоши в адрес коллеги, хмуро опуская взгляд и надолго задерживая дыхание, чтобы успокоиться.

Кого он имел в виду, было кристально ясно без дополнительных уточнений.

Ватанабэ, ощущая дикую неловкость и мгновенно краснея, мазнул взглядом по внутреннему контуру аналитического блока концентратора: шестьдесят процентов информированности Асады переместились с уровня прогноза и догадки на достоверно подтвержденную цифру, близкую к сотне.

При этом, на острие этого анализа, в качестве источника информации указывался он сам.

Если верить технике, он только что лично подтвердил собеседнику его догадки.

— Ай, да и к чёрту, — решительно махнул рукой борец с нейро-контрафактом, принимая одно неприятное для себя решение. — Теперь уже что… В общем… — он решительно поднял взгляд на учащегося академии.

— Ты. Ему. Только. Что. Нас. Сам. Заложил. — Выплюнул раздельно злой Садатоши, перебивая старшего по званию и пренебрегая правилами этикета.

— Э-э-э, как некрасиво, — Асада мгновенно сориентировался повторно, расплываясь уже в уверенной и довольной улыбке. — Господа, вы же оба играете в шахматы? Вы только что прозевали фигуру в дебюте, согласны?

— При этом ухитрившись не выиграть в позиции, а проиграть, — еще больше мрачнея, не стал спорить Ватанабэ. — Но это всё же не шахматы. — Полицейский решительно поднял взгляд на белобрысого и теперь твердо смотрел перед собой. — Есть преступность. И ты, вместе со своей девчонкой, ее неотъемлемая часть. Да, сложно спорить, что ты достаточно обаятельный на личном уровне! И где-то даже располагаешь к себе… Но у настоящего профессионала эмоции никогда не влияют на исполнение долга. Улавливаешь, к чему клоню?

— Закон один для всех, — так же мрачно и твердо оскалился в ответ пацан. — Если вы думаете, что вы — избранная каста, это говорит только об одном. Ай, да ну вас… — светловолосый пренебрежительно махнул рукой. — Не знаю, какой там у вас опыт лично, но приобретён он явно не на ниве инспектора Садатоши. Вы случайно не кабинетный сотрудник? Из тех, которые шикарно обо всем осведомлены в теории; но в поле, м-м-м, как сказать поделикатнее "хрена голого не видели"?

— Ты сейчас о чем? — Хиротоши не уловил мысли собеседника, даже несмотря на закипающее от нагрузки аналитическое приложение своего непростого концентратора.

Попутно, выясняя отношения, он решил не обостряться и не отвечать на оскорбления.

— Как аукнется, так и откликнется, — легко пожал плечами Асада. — Хидэоми, поясните коллеге? Чтобы вообще уж гротеск не устраивать? А то к моим словам он будет настроен слишком критично. Меня, как ментора, он не воспринимает. Из-за возраста, видимо.

За некоторое время до этого.

Садатоши вышел с совещания, длившегося несколько часов, здорово вымотанным: внутренняя безопасность абсолютно необоснованно посчитала, что её гениальности (в сочетание с программной поддержкой) будет достаточно, чтобы вывести крота в их бюро буквально в течение одного такого незапланированного мероприятия. За несколько часов.

Лично у него было своё особое мнение на тему таких вот кавалерийских наскоков, но его-то спросить и забыли. Все средства связи, разумеется, по требованию командования были предварительно оставлены за пределами территории.

Неожиданный наезд на девятое бюро был оформлен в самых лучших традициях Поднебесной: это там у сотрудников очень много обязанностей, но абсолютно нет прав, если говорить о взаимодействии с прокуратурой либо с вышестоящими структурами.

Минуты три побродив после всего по миниатюрному парку на территории, чтобы успокоиться, Хидэоми решительно направился на выход. Его смартфон, выданный ему обратно из специальной ячейки, только что не дымился от пропущенных вызовов.