Серг Усов - Превозмоганец-прогрессор

— Посмотрим теперь, кто находится в гостях у лэна Агана? — спросил Игорь, присаживаясь на один из тюков, увязанных напарницей — он рассудил, что Тания лучше разбирается, какие вещи им более необходимы, и доверил сбор и упаковку лута ей, — Или нет желания встречаться со своим заимодавцем?

— Наоборот, Игорь, я просто сгораю от любопытства, если быть честной, — усмехнулась она, — Как такой насосавшийся крови многих жертв паук сам вдруг угодил в чужую паутину? Да, я всё же нашла ещё немного денег. Под крышкой стола в кабинете… мой папа раньше тоже…, - Тания прервалась и не стала ударяться в воспоминания о своём прошлом, — Пошли в подземелье?

Тюрьма Машвера сильно отличалась от той, что была в поселении-замке Рой. Во-первых, над ней не было никакого надземного строения, кроме небольшого насыпного холма с не запирающимся дверью входом, от которого сразу же круто вниз вели каменные ступени, во-вторых, заключённых здесь держали не в ямах, а расположенных по обе стороны прохода камерах за дубовыми дверями с узкими, размером с пару кулаков, не зарешёченными отверстиями на высоте человеческого лица, а, главное, перед началом тюремного коридора была оборудована большая пыточная, с таким набором жутких инструментов, что о предназначении половины из них Егоров даже не мог догадаться.

Когда напарники спустились в подземелье, никого из жертв они в пыточной не обнаружили, зато запах чьих-то недавних мучений буквально витал в пропахшем кровью и жжёной человеческой плотью затхлом воздухе — даже знакомый по тюрьме замка Рой смрад испражнений, идущий из камер, его не перебивал.

— Не врали слухи, — равнодушно сказала Тания, осматриваясь, — А лэн-то большой выдумщик, смотрю, — она взяла в руки какой-то изогнутый железный стержень, — Самому бы ему в задницу это засунуть.

— Если тебе здесь очень интересно, давай ещё тогда побудем, — скривился Егоров, которому не хотелось долго дышать вонью.

— Нет, пошли дальше, — поняла намёк подруга.

— Идём, — с энтузиазмом поддержал её Игорь, — Меч, только, мой верни.

— Забирай. Мне он не нужен. Сам всучил.

Тания никаким холодным оружием не владела, зато, как она уверяла, вполне сносно управлялась с лёгким охотничьим луком, прихваченным из Роя. Проверить, так это или не так, случая ещё не представилось, но и сомневаться в словах подруги у попаданца оснований не было.

В тюрьме лэна Агана оказалось занятой только одна камера — похоже, его жертвы надолго в жизни не задерживались — зато в этом тесном помещении, от силы два на два метра, находилось сразу трое.

— Выходи во двор строиться, — скомандовал попаданец, подняв повыше факел, прихваченный у начала спуска в подземелье, — И свобода вас примет радостно у входа.

Тут он разглядел, что с поднятием пленников на поверхность будут большие проблемы — никто из них просто не мог стоять на ногах, особенно, девушка с раздробленными пальцами правой ноги.

Все трое даже не поняли слов Игоря. Уже знакомый попаданцу Энтор Пай пытался выползти на середину камеры и прикрыть собой лежавшую у дальней стены девушку, второй мужчина в камере, лицо которого представляло один большой опухший синяк, лишь открыл глаза, совершенно отупевшие и равнодушные, а девушка заскулила тоненьким голоском, заползая за спину менялы-процентщика.

— Надо сходить за рабами, — сказала стоящая позади Игоря подруга, — Или ты сам хочешь их вынести?

Егоров мысленно оценил чистоту своей одежды на оценку хорошо и лишний раз пачкаться счёл нецелесообразным.

— Мудрое решение, — кивнул он, — Сходишь?

Родные часы на руке Игоря, после того, как он их завёл, шли, но время, понятно, показывали неверное. Однако, примерно он определил, что когда Агановские рабы вынесли пленников во двор, было уже около пяти утра, если, конечно, мерить земными мерками.

Привести кое-как в чувство Энтора Пая и его сокамерников удалось не быстро — почти полчаса вызванные рабыни омывали тела пленников и укутывали в принесённые большие куски ткани — и первым осознал изменение своего положения второй мужчина в компании менялы. Разглядывая валявшиеся по всему двору трупы дружинников Агана его глаза постепенно начинали приобретать осмысленное выражение. Пока товарищи по несчастью продолжали трястись и скулить, он перевёл ставший вдруг из равнодушного настороженным взгляд на своих освободителей.

— Спасибо вам, добрый господин, госпожа иск-магиня, — с трудом произнёс он опухшими, словно накачанными силиконом губами и попытался, сидя на подостланном под него шерстяном пледе, кое-как изобразить поклоны, — Вас послали Порядок и Хаос, чтобы наказать негодяев…