Олег Ростов - Земля вечной охоты

— Ну да, — вмешалась Маша, — ему там за отдельную плату, порыбачить на нее предложили, вот он и ускакал тогда как сайгак, даже жену бросил.

— Ничего я тебя не бросал. Я же тебе предложил со мной поехать. Ты сама отказалась.

— Очень надо, за акулами гоняться.

— Маш, — спросил я, — ну и как вкусная акула-то?

— Я что полоумная всякую гадость есть?

— Почему гадость? Славка говорит вкусная.

Маша посмотрела на меня с сожалением, — они же, Гоша, трупами питаются.

— Не понял?

— Да ладно Гоша, она сейчас тебе на рассказывает всяких страстей-мордастей, — засмеялся брат.

— Почему страстей? — Маша посмотрела на мужа, — индийцы своих мертвых сжигают, а пепел выбрасывают в Ганг.

— Ну-у, так то пепел, — протянул я.

— А это когда у тебя денег на дрова хватит, что бы труп до конца сгорел, а если нет? И таких там большинство. Труп до конца не сгорает и его выбрасывают в воду. Вот они там и плавают полусгоревшие. А акулы их поедают.

— Бред, — проговорил Славка. Потом посмотрел жене в глаза, — а эту будешь есть? Тут, как видишь трупов нет?

Невестка в ответ усмехнулась.

— Свет, а ты будешь, акулу есть? — спросил я самую мелкую.

— Нет, дядя Игорь.

— Почему?

— Акулы гадость и есть их девочкам не нужно. Это вам можно — тебе дядя Игорь, папе и Ванне.

— Это почему? — удивленно спросил уже Славка.

— Так сказала мамочка, значит это правда.

— Железная логика, раз мама сказала, значит это непреложная истина! — мы все втроем засмеялись.

На следующий день, на юго-востоке по курсу показалась полоска земли.

— Гоша, давай пристанем, по земле походим? — попросила Мария. Остальные ее поддержали.

— Блин горелый, ребята, ну не мореманы вы вообще! — досадливо ответил я, но против большинства не попрешь.

— Правда, Гоша, что-то достало рыбой да консервами питаться. Пора на свежачок переходить.

Чем ближе подходили, тем больше расширялась береговая линия. Северная сторона его уходила на восток за горизонт. Южная, уходила сначала на юг, а потом юго-запад.

Якорь бросили, не дойдя до берега метрах в пятидесяти. Дальше было слишком мелко. Притормозили плот, закрепив его возле правого борта. Накачали резиновую лодку. Первыми пошли мы с братом.

Лето в разгаре, трава по колено и выше. Заросли кустарника. Разноголосый птичий щебет. Дальше стали попадаться деревья. Местность была холмистая. Ганс, навострив уши и работая носом как пылесосом, кружил вокруг нас. Неожиданно он замер. Мы только спустились с очередного холма, напились воды в ручье, журчавшего у подножья. Раздумывали, забраться на следующий или пройти по ложбине. Холм, пред нами, был выше предыдущего, его склон обильно порос кустарником, а в одном месте был виден выступ скальника.

Брат поднял руку. Показывая жестом — остановиться. Ганс работал носом, потом заворчал. Ворчание перешло в рычание, даже зубы оскалил. В кустарнике явно кто-то был. На вершине холма, мелькнуло и скрылось какое-то животное, похожее на козу. Ганс продолжал рычать, потом начал пятиться.

Вячеслав вскинул своего «Вепря», я изготовил «бенелли». За спиной у меня висел «немец». Подумал, может его перехватить, но мысль ушла. Расстояние короткое, картечь лучше. Мы с братом тоже попятились. От зарослей кустарника на склоне холма до нас было метров двадцать. Потом мы увидели, как дрогнули верхушки кустов. Кусты были метра два с небольшим в высоту. Палец лег на спусковой крючок. Кусты буквально взорвались и большое пятнистое тело вылетело на нас, как снаряд из пушки.

Первым грохнул выстрел «Вепря». Зверь притормозил, как будто налетел на препятствие. Мой выстрел. Приклад толкнул в плечо. Опять выстрел, теперь уже брата. Пятнистое тело кувыркнулось и свалилось перед нами в ручей, из которого мы только что пили. Ну ни хрена себе, — только и мог подумать я.

Порядка двух метров в длину, чуть более метра в холке. Мощная грудь и голова. Из верхней челюсти торчало два не слабых клыка. Передние лапы были длиннее, чем задние. Как у гиены, мелькнула мысль. Но это была ни гиена. Это был натуральный представитель саблезубых кошек. Шерсть имела светло-желтый цвет с черными пятнами, на животе переходящий в белый, с темными полосками. Короткий хвост.

— А вот не фиг засранец, сидел бы тихо и жив остался. Смотри-ка бл…ь, хозяин тайги гребанный нашелся — разорялся брат, глядя на дохлого кошака. Это отходняк у него, подумал я и посмотрел на свои руки, они подрагивали.

— Славка, — крикнул я ему, — прекращай, ему все равно по фиг, чем ты там плюешься. Что делать будем?