Ларионова Виола - Во власти магии

Придя домой под вечер и поужинав, мы отправились собирать сумки. После тщательной ревизии гардероба, обсуждения необходимых вещей и упаковки сумок, а точнее, дорожных мешков, мы отправились на кухню, чтобы за чашечкой травяного чая обсудить наши дальнейшие действия и легенду нашей жизни до письма из академии.

— Вы сироты из села Тихое на севере государства. Родители умерли от лихорадки, когда вам было восемь. О магии знать не знали, пока одна сарай с сеном не подожгла, а другая, испугавшись, не передвинула его подальше от хаты, всё ясно? — мы кивнули. — И еще, вам скоро восемнадцать.

На самом деле совершеннолетие мы отметили ещё в феврале, почти полгода назад. Но мама не хотела, чтобы между нами увидели родственную связь. Хотя только слепой не увидит разницы. Мама смело могла бы претендовать на звание нашей сестры-тройняшки. Отличия были — у мамы глаза зелёные, а у нас серо-голубые, и ростом мы повыше, это в папу скорей всего. Но любопытство интересующихся это должно удовлетворить, а большего и не нужно. Если что, добавим подробностей и красок. Наше незнание волшебного мира и обстоятельств в государстве оправдывала дальность места жительства. Также мама объяснила про переход. Ещё убегая из своего мира, она сделала всё возможное, чтобы можно было вернуться, и не зря — иначе быть нам мёртвыми уже к концу августа. Осуществлялся переход с помощью зеркал. Маленькое зеркальце с заряженной руной перемещения было спрятано в дупле дерева в лесу неподалёку от города. Чтобы отправиться на Айрис, мама должна была начертить такую же руну на любом зеркале, чтобы образовался вход и выход. Ох, чувствую, то ещё путешествие нам предстоит. Обсудив всё ещё раз, мы отправились спать. Силы нам будут нужны. Несмотря на жуткую усталость, уснуть удалось далеко не сразу, а когда мама принялась меня будить, появилось ощущение, что я только глаза закрыла, а она уже меня поднимает.

Мама плотно нас накормила и напоила успокаивающим отваром. Я буду скучать по ней и её вкусной еде, по ласковому взгляду, по её любви, чуткости, доброте, и, наверное, если бы не отвар, я бы уже рыдала. Кажется, я начинаю ненавидеть свою жизнь. Лия ходит и улыбается, а в мою голову лезут её эмоции! Её радость и предвкушение! Представляете, как тяжело ощущать столь противоречивые эмоции? И нет смысла возмущаться, от этого ничего не изменится! В последний раз я обошла квартиру, нашу с сестрой комнату оставила напоследок. Хотелось всё-всё запомнить. Поправила покрывало на кровати, пробежала пальцами по клавиатуре компьютера, прижала к груди телефон…

Тяжело расставаться с цивилизацией и с привычным миром. Мама обещала иногда отвечать подругам на сообщения. Я включила плеер, вставила наушники и начала слушать свою любимую песню. Слеза всё-таки скатилась по щеке. С музыкой я не смогу расстаться, а потому, выключив плеер, засунула его и зарядку в глубокий карман длинной шелковой юбки (не знаю, зачем. Привычка? Надежда? Сентиментальность? Память о родном доме? Может, просто минутный порыв). Почувствовав раздражение сестры, я поспешила к ним. Она не такая сентиментальная, да и терпеливостью не отличалась никогда.

На Лие красовалась голубая юбка, белая блузка с коротким рукавом-фонариком и пояс-корсет. И подходит для Айриса, и стильно. На мне такой же наряд, только юбка зеленая, и пояс не чёрный, а коричневый. Было непривычно, но мне нравилось. Мама заплела нам волосы в красивые косы, потом долго обнимала нас и плакала. Мне будет её не хватать. Я посмотрела на неё в последний раз. Было жаль уходить, но надо.

— Девочки, я вас так люблю! Берегите себя, — всхлипывала мама, поправляя наши юбки и стряхивая несуществующие пылинки.

— Конечно, будем! — хором сказали мы, — и мы тебя любим! Ох уж эта связь. Мы и говорим уже одинаково!

— Помните, вам ещё нет восемнадцати, вы не распространяетесь насчёт вашей связи и никому и никогда не скажете, что вы с Земли!

Всё это она повторила в тысячный раз. Мы прощались ещё минут пятнадцать. Сердце разрывалось на две части, и одна оставалась здесь, с мамой. Потом мама начертила руну на зеркале в гостиной, и зеркальная гладь разошлась волнами, словно приглашая шагнуть внутрь.

— Эта руна — моё изобретение, благодаря ей я отправилась на Землю, но о ней вы тоже должны молчать, и обещайте не пользоваться ею. Я не просто так сбежала.

— Мам, а если ты сбежала, то там небезопасно. Может, расскажешь о причинах? — забеспокоилась я.

— Ивания, милая, я не могу. Надеюсь, что всё стихло, и меня уже не ищут, — мама сболтнула лишнего, это мы поняли по её закушенной губе. — Вам уже ничего не угрожает.