Михаил Нестеров - Сталинский сокол. Комэск

– Не боюсь, просто уточнил. Разрешите идти?

Коробков отпустил Северова, но вслед за ним вышел энкавэдэшник.

– Провожу до стоянки.

«Заодно посмотрит, чтобы ни с кем не общался», – подумал Северов.

Шли они не спеша, самолет еще готовили к вылету, загружали боеприпасы.

– Хвалит тебя командир полка, не подведи.

Самолет Олега находился ближе к концу стоянки, капитан ГБ, проходя мимо истребителей, разглядывал их, а потом спросил:

– А кто у вас в полку на «ишаке» с номером 33 летает?

– Сейчас никто, а раньше я летал.

Они подошли к самолету Северова, около которого, кроме технарей, стоял Ларионов. Увидев подошедшего сотрудника НКВД, комэск представился:

– Командир третьей эскадрильи капитан Ларионов.

– Капитан, а сколько у него сбитых?

– Три лично и два в группе, – осторожно ответил Игорь.

– Ничего не упускаешь?

– В каком смысле? Эти победы подтверждены, у нас приписок нет.

– Да я не об этом. По данным разведки, летчик на «ишаке» с номером 33 сбил над территорией противника несколько самолетов, которые пилотировали известные в Люфтваффе специалисты, точное количество сбитых нам неизвестно. По всему выходит, что это самолет вашего полка.

– Он посмотрел на Серова: – Что скажешь?

– Ничего он не скажет! – Ларионов вкратце рассказал о Кольском и его происках. – Об этих сбитых я знаю, но доказательств у нас нет, поэтому Кольский и обвиняет его в приписках, целую кампанию раздул. Но мы эти самолеты и не просили засчитывать, лейтенант просто устно доложил.

– Ладно, давай готовься, время.

– Товарищ капитан госбезопасности, есть одна просьба. Если все-таки собьют, когда к своим выйду, то будут проверять.

– Конечно будут, как же иначе?

– А можно сделать так, чтобы ВЫ в курсе моей проверки были?

– Иди капитан, занимайся.

Когда Ларионов ушел, энкавэдэшник сказал:

– Меня Владимир Викторович зовут, Забелин. Замнаркома госбезопасности УССР. Выйдешь, попроси сообщить мне. Все, удачи тебе, младшой.

Северов стал быстро собираться, поверх комбеза надел разгрузку, проверил снаряжение. Подошел Михалыч.

– Опять ты к черту в пасть лезешь, – пробурчал он.

– Ладно, Алексей Михалыч, не ворчи. Слушай сюда! Если я из полета не вернусь, сильно не переживай. Вещички мои сохрани, о Валере позаботься. И за этими двумя обалдуями присматривай! – Северов кивнул в сторону Винтика и Шпунтика, возившихся с пулеметами его истребителя. – Они будут в танкисты рваться или в разведку. Не отпускай их. У парней талант, им после войны учиться дальше надо.

– Все сделаю, Олег, не сомневайся. Ты, главное, вернись!

– Я и на земле мишень трудная. Если в воздухе сильно не ранят, шанс есть.

Северов обнял старшину, похлопал по плечам Винтика и Шпунтика, доложивших, что боезапас полный, пулеметы проверены, и полез в кабину.

Транспортник Северов увидел минут через пять после прихода в квадрат ожидания, «ишачок» с номером 11 лег на новый курс.

По мнению Северова, все сложилось довольно удачно. Немцы их, конечно, перехватили. Служба наблюдения у них была поставлена неплохо, да и связь была налажена. Первая удача состояла в том, что на перехват пришла всего одна пара «Мессеров». Транспортник ушел еще ниже, прижался к лесу, а Олег связал боем обоих истребителей. Его ШКАСы выплевывали сто двадцать пуль в секунду, дырок у немцев хватало. Олегу удалось сбить один «Мессер», видимо, попал в летчика. Второй получил повреждение системы охлаждения и отвалил в сторону своего аэродрома. Пользуясь возникшей суетой, «ПС-84» благополучно ушел. Догонять его Северов не стал, его машина была сильно повреждена. Подошедшей еще одной паре «Мессершмиттов» даже не пришлось ставить точку в этом вопросе. Горящий «И-16», кувыркаясь, падал на землю, а Северов благополучно выпрыгнул с парашютом, не дожидаясь, пока в нем самом наделают лишних дырок (прощайте, «Барабанные палочки»!). Это была вторая удача. Затяжной прыжок удался, расстрелять его в воздухе немцы не смогли.

Когда Северов говорил, что на земле он мишень трудная, то совсем не лукавил. Выживанию на земле его учили хорошо, да и стимул был мощный. Пойманному летуну в Чечне могли шлем к голове гвоздями прибить, да и в Афгане местные не церемонились. Прекрасная физическая подготовка, неплохие навыки стрельбы и рукопашного боя, хорошее знание немецкого языка и знание общей обстановки давали шанс на выживание. Главное – осторожность и быстрота без торопливости.

Оказавшись на земле, Олег спрятал парашют, быстро определился на местности и побежал в сторону, противоположную фронту. Бегал младший лейтенант быстро, бежать мог долго. Сапоги, конечно, не кроссовки и даже не берцы, но они были правильно подобраны и хорошо разношены. Олег бежал легко, успел отмахать километров пять и пересечь небольшую дорогу, когда услышал за спиной шум моторов. За его спиной около роты гансов выгрузились из машин, развернулись в цепь и углубились в лесной массив, который Северов уже покинул. Олег поздравил себя с правильным решением. Собак он не видел, пока разберутся в том, что его в «загоне» нет, времени пройдет немало. А время, как известно, деньги. В смысле, жизнь. Эту фору он постарается использовать с умом и уйти еще дальше.