Вячеслав Коротин: Вторая попытка Колчака

В визир бинокля Колчака как раз попало госпитальное судно «Николаев», шедшее вместе с транспортами…

– Чёрт!

– В чём дело, Александр Васильевич? – обеспокоенно посмотрел на адмирала Титов.

– А дело в том, что мы ведём за полярный круг несколько тысяч молодых мужчин. Александр Константинович!

– Слушаю! – немедленно отозвался и подошёл начальник штаба Северного флота контр-адмирал Вейс, до этого находившийся на левом крыле мостика.

– На самом деле моя претензия не только к вам, но и к себе самому. Я думал больше о кораблях и меньше о людях. Но вы-то могли о них подумать.

– Не понимаю вас, Александр Васильевич. Что не так? Продовольствием мы обеспечены с запасом, углем и запасными частями – тоже. Чего не хватает?

– Женщин, чёрт побери, не хватает! Да, я тоже виноват – не подумал об этом своевременно…

– Даже если бы подумали, Александр Васильевич, – спокойно ответил Вейс, – ничего бы не изменилось. Невозможно на берегу Ледовитого океана организовать ткацкую или швейную фабрику и заманить на них работать женщин из России. А по прибытии эскадры на место дислокации в течение месяца-двух и так организуется весёлый дом с весёлой и доступной обслугой. А иного пути я не вижу.

– То есть «градообразующим» предприятием Мурмана станет публичный дом? – поморщился командующий.

– Не совсем так – там уже строятся причалы. А пока…

– А пока наши мичмана и лейтенанты начнут болеть по всякому поводу, чтобы попасть на «Николаев» и флиртовать там с сестричками, – Колчак всё ещё был на эмоциях, но спокойный тон Вейса сделал своё дело, и командующий стал успокаиваться. – Ладно – будет день, будет и пища. Позже с этим разберёмся. А пока… Пока весна-лето, значительная часть флота и так будет базироваться на Архангельск. Там с этим вопросом полегче. И надо будет обратиться к Григоровичу с просьбой, чтобы хотя бы с жёнами семейных офицеров сюда ходили пароходы…

Пересечение Северного полярного круга было отмечено салютом со всех имеющих орудия кораблей и, разумеется, банкетами в кают-компаниях.

– Ну, вот мы и в Арктике, господа! – поднялся с бокалом шампанского в руке из-за стола Колчак. – Поздравляю! Ура!

– Урааа! – дружно ответила кают-компания, и офицеры, опустошив свои фужеры, приступили к ужину.

– Какие ближайшие планы по прибытии в порт, Александр Васильевич? – поинтересовался Вейс.

– Придём – посмотрим на месте. Конечно, в первую очередь нужно строить жильё, оборудовать порт, но конкретно, что и где строить, узнаем у наших инженеров, когда они осмотрятся. Конечно, чертовски соблазнительно было бы свалить эти проблемы на вас, а самому на «Ермаке» прогуляться на восток, но увы – наше российское головотяпство и разгильдяйство на Севере такое же, как и везде, придётся выбивать каждый дополнительный гвоздь со скандалом, скипидарить задницы путейцам, чтобы быстрее свою дорогу строили… Но Ермака» в экспедицию всё-таки отправлю, хоть сам и останусь.

– Эх, Александр Васильевич! – вздохнул начальник штаба. – Прекрасно понимаю, как вам хотелось бы уйти на ледоколе, понимаю и важность этой задачи, но один я не справлюсь. Да и вашего авторитета у меня нет.

– Да останусь я, не волнуйтесь, Александр Константинович, – улыбнулся Колчак. – Подозреваю, что даже следующим полярным днём мне не выбраться. А дело действительно важности чрезвычайной. Как сказал в своё время, если не ошибаюсь, Менделеев: «Если бы десятая часть средств, потерянных при Цусиме, была потрачена на освоение Северного морского пути, то и самой Цусимы не случилось бы» [25] Реально Дмитрий Иванович написал: «Если бы хотя десятая доля того, что потеряли при Цусиме, была затрачена на достижение полюса, эскадра наша, вероятно, прошла бы во Владивосток, минуя и Немецкое море (Северное), и Цусиму…» .

– Да, если мы будем иметь оборудованные базы для флота в Арктике и освоенный проход в Тихий океан оттуда, то Северный флот станет наиважнейшим в России по влиянию на мировую политику, – согласился Вейс.

– Вот этому и посвятим ближайшие наши годы, за это и выпьем! – поднял фужер с коньяком вице-адмирал.

– За рождающийся Северный флот! – чокнулся с Колчаком начальник штаба.

Долгий день длиной в полгода, как ни странно, не всегда хорошо. И для моряков тоже. Северо-Атлантическое течение лениво подпихивало под корму идущую на восток эскадру, добавляя ей приблизительно пол-узла скорости. Двигаться приходилось всё аккуратнее, ибо чем дальше на север, тем больше разница между «магнитным» и «географическим» полюсами. А стрелки компасов указывали на «северный магнитный». И даже ночь отсутствует, чтобы по звёздам ориентироваться. Так что у штурманов проблем сильно прибавилось. А ведь ходить флоту в этих широтах предстояло теперь всегда. Колчак знал о работах по созданию гирокомпаса немцем Аншютцем-Кемпфе и американцем Саппери, этот прибор показывал «норд» в любых широтах точно, но в России его ещё не запустили в производство. В мире, кстати, тоже. Изобретение просто оказалось не особо востребованным. Во всяком случае, в массовом масштабе – не было флотов, регулярно ходящих за полярным кругом. А вот теперь Российскому флоту эти самые гирокомпасы оказались необходимы. И командующий первого из флотов Заполярья мысленно поставил «галочку» на предмет очередного заказа Морскому министерству.