Алексей Анонимов - Гронтхейм

Однако те, что добились в комбинированных чарах заметных высот, во все времена оставляли своей след в истории. Одни прославились на поле брани, другие занимали при дворе высокие посты, а третьи творили такие ужасные вещи, что ими до сих пор пугают непослушных детей.

Размер мана-кристалла бесспорно важен. Но и чистота играет далеко не последнюю роль. Эх, знал бы я об этом раньше. Избежал бы тогда унизительной порки.

— Так…, так…. Поняяятно, — надув губы, протянул я. — Вот тебе и достойный королевской сокровищницы мана-кристалл. Как я и думал, кристалл слишком мутный, да к тому же имеет трещины в сердцевине. Размер может и третьего класса, но вот емкость определенно второго.

Саркаш сморщился как переспелый изюм. Сказать, что я его удивил, значит ничего не сказать. Про муть он и сам знал, чай не первый день замужем. А вот про трещины, судя по удивленному выражению лица, слышит впервые.

— Трещина? Ты уверен? — смерил он меня испытующим взглядом, слыша в ушах позвякивание утекающих сквозь пальцы монет.

— Безусловно, — уверенно заявил я и с озорной улыбкой разложил все по полочкам: — Обычным зрением их не увидишь. Но если использовать заклинание солнечной призмы и внимательно присмотреться, то можно заметить паутинку микроскопических трещин, опоясывающих срединный корень. Если не веришь мне, можешь справиться у учителя. Но я бы тебе не советовал сейчас к нему лезть. Обмануть ученика — все равно, что обмануть учителя. А ты знаешь, на что он способен, когда в гневе. Не так ли?

— Микро… что? — сделав вид, что не заметил в моих словах скрытую угрозу, зацепился он за незнакомое слово.

— Микроскопических. Значит, очень и очень маленьких, — подыграв умелой актерской игре, услужливо пояснил я ему.

Кстати, совсем забыл рассказать. Саркаш — единственный человек кроме Гортона кто знал, что я владею магией. Каюсь, моя оплошность. Но чего он не знал, так это того, что я еще и рожденный.

Учитель мог бы от него избавиться. Всякий кто узнает мой секрет, долго не проживет. Так я считал до того дня. Но нет, Гортон придумал историю про влиятельного знакомого из Башни, который втайне провел меня через защитный барьер, затем проник в хранилище Башни и забрал артефакт, а после совершил Райкас, в секреты которого посвящены одни только Высшие.

А уж поверил он в этот бред или нет, кто знает. Для его же блага, надеюсь, что поверил. В противном случае, если когда-нибудь вскроется моя настоящая личность, Инквизиция каленым железом вытащит из него всю правду и немедля очистит грешную душу в священном огне.

— Значит, брать не будешь? — с кислой миной на лице, забросил он удочку после неудачной поклевки.

— Отчего же? — победоносно улыбнулся я. — Возьму, конечно, если цену честную предложишь.

— Сорок три золотых дракона, — ни секунды не медля, выдал Саркаш абсурдный ценник.

— Что же ты мелочишься-то? Почему сразу не сто или двести золотых? — возмутился я.

Он вскипел:

— Да ты хоть представляешь, сколько мне пришлось за него….

— «Бла-бла-бла. Пили пила, пили».

Не успел Саркаш договорить, я сердито топнул ногой и сделал в точности так, как наказал мне учитель:

— Тридцать золотых и не медяком больше! Не нравится, забирай кристалл и больше не возвращайся. А придешь к нам в следующий раз просить снять проклятье или зелье для якобы друга с проблемами ниже пояса прикупить, уйдешь с пустыми руками. Так и знай.

Саркаш не ожидал от меня столь резких слов. Что и неудивительно, ведь прежде я не огрызался и без вопросов соглашался с ценой.

Так что же изменилось? Да втык я получил от Гортона, вот что. Неделю потом на попе ровно сидеть не мог. Спасибо, урок усвоен и в повторении я не нуждаюсь.

К тому же он сам виноват. Не взял бы с меня в тот раз втридорога, глядишь и дальше имел бы солидный навар. Неспроста жадность — один из главных людских пороков. Она многих сгубила.

Я был уверен, что Саркаш просто так не уйдет. Без зелий мужской силы он еще обойдется. Потерпит немного, да возьмет флакон синей жидкости через свои контакты. А вот с проклятьями такой номер не пройдет. Время работает против тебя. Чем быстрее ты снимешь проклятье, тем меньше вреда оно нанесет.

— Тридцать пять, — предпринял он последнюю попытку не ударить в грязь лицом перед зарвавшимся мальцом.

К несчастью для него, малец оставался непоколебим:

— Уши жиром заплыли? Тридцать и точка!

Саркаш покраснел как помидор, помялся для вида, но согласился. Так вот что значит торг с позиции силы? Знаете, а мне даже нравится.