Константин Калбазов - Фаворит. Стрелец

– Странный ты, Ваня, – пристроив голову с распущенными волосами на его плече, вздохнула Ирина.

Они лежали на широкой постели под легким шелковым балдахином. От постороннего взора или сквозняков он не спасет. Да и нет в том необходимости. Усадьба построена качественно, отопление продуманное, так что в доме тепло. О посторонних взглядах и говорить нечего. Зато очень даже может противостоять комарам. И в летнюю пору Иван вполне это оценил. Благо думать о них сейчас не приходилось.

– И чем же я странен? – кладя руку на ее голову и поглаживая темные волосы, поинтересовался он.

– Да многим, – задумчиво продолжила княгиня, глядя в какую-то только ей ведомую точку. – Вроде и восемнадцать годков.

– Девятнадцать, – поправил ее Иван.

– Очень большая разница, – все так же задумчиво фыркнула Ирина. – Вот гляжу я на тебя, молод, а как в тот первый вечер посмотрел… По сей день вспоминаю, и дрожь по телу. Ты тогда не на высокородную особу смотрел, не на бабу, что вдвое старше, а как на желанную женщину. Не ведут себя так молодые. Не упомню такого. А в постели… Уж сколько всего я повидала, а ты в особом ряду стоишь. Когда только успел понабраться. И вообще, ты ведешь себя со мной как-то по-хозяйски, что ли. Вот и голову оглаживаешь покровительственно так, словно маленькой, о которой хочешь позаботиться.

Иван машинально оторвал руку. Не хватало еще задеть чувство гордости этой особы. Что ни говори, а он от нее зависел. Так уж случилось.

– Куда? – тут же возмутилась она, требуя все вернуть как было. – Глупый. Мне ведь в радость. Ни с кем такого более не было. Только с мужем покойным, который и любил меня, и хозяином моим себя почитал. Остальные так… Старались угодить да боялись рассердить.

– Кхм, – крякнул Иван, словно желая напомнить о произошедшем только что.

– Это не в счет, – отмахнулась Ирина. – То я тебе указала, вот ты и поостерегся. Другие же все время следили за собой, опасаясь вызвать мое неудовольствие.

– Это не я странный, а ты, Ириша, – возразил Иван. – Сама стремишься обрести рядом друга, крепкое плечо, на которое можно опереться и рядом с ним почувствовать себя женщиной. А только такого нашла, так и не можешь взять в толк, как такое может быть. Вот и подумай, а нужно ли оно тебе?

– Нужно, – тут же встрепенувшись, приподнявшись на руках и глядя ему в глаза, поспешно ответила она. – Странно все. Непривычно. Неправдоподобно. Но это мне нужно. И богом заклинаю, Ванюша, коли что удумаешь, лучше поостерегись. Неволить тебя не буду, но и делить тебя с другими бабами не стану. Коли наскучу или жениться надумаешь, то так тому и быть. Но только не путайся, как кобель, а прямо скажи.

– Ух ты, какая грозная, – подбивая ей руки, роняя на себя и прижимая горячее тело, задорно оборвал он ее. – Я, может, и молод, но не тля какая. Пока ты со мной честна, я буду честен с тобой. И иного от меня не жди.

Ага. Вот сейчас все бросит и начнет ей верить. Нет, в том, что она оставит его в покое, если он соберется жениться, Иван не сомневался. В конце концов, на это ясно указывает то простое обстоятельство, что княгиня никогда не водила шашней с женатыми. Но если он решит сменить ее на какую другую полюбовницу, ему это аукнется. Вот в этом он совершенно не сомневался. Впрочем, по этому поводу особо не напрягался. Пока его все устраивает. А дальше будет видно.

– То есть хочешь заключить договор? – прижимаясь к нему всем телом, поинтересовалась Ирина.

– А что такого? Нормально получится. Предательство одного из нас полностью высвобождает другого.

– Даже не надейся, Ванюша. Плевать на ту славу, что вокруг меня вьется. Я первой не предам. Так и знай.

И тут же полезла с притязаниями, чтобы показать, насколько она серьезно настроена. Ну а он-то что. Да со всем удовольствием. Молодость она ведь не порок…

Завтракали на террасе. Так сказать, ловили последние погожие дни бабьего лета. В этом году оно оказалось затяжным. Впрочем, Ивана данное обстоятельство только радовало. Ну не любил он холода. Н-да. Как и жаркое лето. Московская погода его вполне устраивала. Или это так совпало, он-то тут всего второй год. В памяти же прежнего Ивана ассоциации сугубо положительные.

– Это еще что? – Иван даже завертел головой от неожиданности.

А и было отчего. Не каждый день услышишь орудийный грохот. А там подоспела и частая трескотня пищалей. По ощущениям не рядом, но и не далее пары верст.

– Коленька забавляется, – отмахнулась Ирина.

– Это цесаревич со своими потешными, – догадался Иван.