Андрей Белянин - Ученица царя обезьян [litres]

Девушка вздохнула и вызвала такси.

Узкоглазый таксист первым приветствовал Сунь Укуна:

– Салам алейкум, джан ым! Узбэкистан, Кыргызстан, Тюркмэнистан?

– Я китаец, – почему-то на русском ответил Великий Мудрец, знающий все языки.

– А-а, Чина! – сразу обрадовался водитель. – Ай, чина-чина, оба! Оба, чина-най!

После чего, заверив пассажиров, что он знает город как свои пять пальцев, сначала увёз их в прямо противоположную сторону. И только после долгих объяснений и уговоров согласился поехать в нужном направлении, всю дорогу уточняя у Ольги: как именно двигаться, где сворачивать, какие тут знаки, сколько ещё, когда же уже и зачем вообще они забрались в такую далёкую глушь?!

Царь обезьян в целом был с ним согласен, но разумно помалкивал на заднем сиденье, пока решительная блондинка, вынужденно взяв на себя роль штурмана, показывала пальцем то вперёд, то по сторонам. В результате они проехали немного дальше, и пришлось возвращаться пешком по сугробам почти вслепую, потому что именно этот район был лишён уличного освещения за ненадобностью. Логично же!

– Ты совсем не любишь меня, женщина, – ныл Сунь Укун, когда они поднимались по тёмной лестнице, на ощупь проходя через тёмный коридор. Свет автоматически включился, только когда Ольга нащупала замок и вставила ключ в замочную скважину двери их номера.

– Конечно, не люблю, – сурово подтвердила она, открывая дверь и запуская китайца внутрь. – Давай переодевайся.

Девушка кинула ему пакет с вещами.

– Не любишь, не любишь. Тут только синие штаны с полосками и эта странная кофта с короткими рукавами, которой вы дали название в честь какой-то спортивной игры. Я читал. Но забыл. А носки? Ты не взяла тёплые носки! Мои лапы замёрзнут.

– У нас есть одеяло, – парировала блондинка, скрываясь в ванной.

Царь обезьян сел на большую кровать. Книг не было. Волшебный айпад женщина тоже не взяла. Из угла, ровно в изголовье кровати, изрядно сквозило холодом. Мысли начинали замерзать, покрываясь инеем прямо в голове.

Где же ты, где, моя прекрасная родина? Величественная Гора Цветов и Плодов, существуешь ли ты вообще в реальности этого мира? Или всё это происки демона-быка и прошлое никогда больше не напомнит о себе, потому что отныне всё это…

– Эй! Ты чего?

Он опомнился, когда вернувшаяся из душа Ольга внезапно потрясла его за плечо.

– Ничего. Просто задумался.

– Ты пугаешь меня, когда думаешь. Ты становишься как будто каменный. Даже почти не дышишь. И кожа сереет, словно ты и вправду каменеешь. Не думай так! – Она широкими шагами пересекла комнату, взяла со стола чёрный прямоугольный пульт с кнопочками и направила на большой экран на стене. Замигал красный огонёк, потом зелёный, но больше ничего не происходило. – Вот я, например, когда думаю, мотаю ногой, кусаю губы, верчу что-нибудь в руках.

– Потому что ты не достигла просветления и беспокоишься о суетных вещах.

– Ага! Иди в ванную. А я пока попробую всё-таки разобраться с теликом.

Когда Сунь Укун вышел из душа, телевизор работал. Ольга поставила чайник и бросила в чашки по пакетику чая.

– Говорящая голова? – настороженно спросил китаец, мельком глянув на какого-то политика на экране. – Демон? Его нужно убить?

– Да. И да. Но нет, – ответила девушка сразу на все три вопроса, на мгновение задумалась и предложила: – Давай-ка бери поднос и тащи на кровать. Сейчас заберёмся под одеяло и будем чай пить.

– А если мы прольём чай на постель?

– Я тебе пролью!

Под одеялом было тепло. Тёплый поднос с чаем дополнительно согревал колени. Но от стены в изголовье всё-таки ужасно дуло. Даже терпеливая к холоду девушка недовольно поёжилась и подняла подушку повыше. По телевизору шли скучные городские новости. Работающим оказался только один местный канал, остальные жутко глючило, так что даже переключиться было некуда.

– Скажи мне, Аолия, почему ты выбрала именно этот постоялый двор? В нём роскошно, как во дворце богатого чиновника, но всё равно холодно, как в самой скромной лачуге бедняка.

– Ну я же не знала, – попыталась оправдаться девушка. – Теперь буду умнее. Да расслабься, нам всего-то одну ночку перетерпеть, а завтра утром мы уйдём и больше сюда не вернёмся.

– Я очень надеюсь на это, женщина.

– Ты злишься на меня, что ли? – неожиданно догадалась блондинка.

– О нет! – слишком уж поспешно ответил Сунь Укун и, помолчав, признался: – Знаешь, сегодня я чуть было не убил тебя. Пока ты лазила по кустам, как безмозглая гусеница, я представлял, как разрываю твою плоть, ломаю твою шею и вгрызаюсь в трепещущее сердце. И мне это очень, очень, очень нравилось! Честное слово!