Светлана Нечай - Иггва

Я подождал, пока повозка со снэйпом удалится, и хворостиной попытался дотянуться до зеленой штучки на холке турийа. Как только я его ткнул острым концом палки в бок, существо пронзительно, на высокой ноте, заверещало. Я заткнул уши и сложился пополам на сиденье. Повозка, дернувшись, встала, над головой тут же навис дорожный патруль. Я безропотно заплатил штраф за нарушение дорожных правил и поехал дальше с головной болью.

Наконец я дома. Но едва успел сбросить башмаки и заглянуть в холодильник, как раздался звонок в дверь. Я чертыхнулся: у порога торчал Перец с какой-то девицей.

– Послушай, Йожик, ты ведь знал, с этим полем что-то неладное. Это было предчувствие? – с ходу начал Перец, протискиваясь мимо меня в комнату.

– Здесь как в тропической оранжерее, – заметила гостья, пробираясь сквозь заросли леонтики.

– Он вообще оригинал, наш Йожик, – тоном собственника отозвался Перец, развалившись на моем диване.

– Так что там с Габи? – спросил я, смирившись с вторжением.

– Исчез, так и не объявившись нигде.

– Он упал в яму.

– Йожик, поле абсолютно ровное! Проверено ука-приборами. Или ты используешь слово «яма» как метафору? Тогда будь добр, объяснись.

– Интересно даже не то, что приборы ничего не регистрируют. Почему никто из вас не видел Габи, когда он шел к яме? И зачем он туда шел?

– Это место обладает свойством притягивать сознание? – предположила гостья.

– Познакомься, Йолия – известный медиум, – важно указал на нее Перец. Про тебя она все знает. Мы тут подумали, вам следует объединить усилия, чтобы распутать это дело.

– Распутать до какой степени? – спросил я.

– Пока не обнаружится факт, то есть труп.

– Я считаю, мастер жив! – протестующе подняла руку медиум.

– А ты? – повернулся ко мне Перец.

Не помню, что я ответил, но он вдруг побагровел и закричал:

– Ты свои издевочки брось! Или будешь говорить не со мной, а с полицией!

Его голос, все более тонкий и искаженный, продолжал выкрикивать: «не со мной, а с полицией, не со мной…»

Вдруг ойкнула и схватилась за виски Йолия:

– Зачем так громко кричать?

Несколько минут мы с Перецом переругивались, призывая друг друга к молчанию. Пока я не заметил вопящее зеленое существо, что подпрыгивало при каждой реплике у него на шее. Кажется, оно получало удовольствие от участия в беседе.

Жаль, так и не успел заглянуть в справочник. Проследив взгляд Йолии, сообразил, что она его тоже видит. Лишь Перец ничего не замечал.

– Вот так с тобой, Йожик, всегда. Балаган, чертовщина, бардак! Тьфу, как мне надоело! – он с отвращением плюнул на мой ковер.

Покосившись на плевок, я решил Переца не просвещать. Мы обсудили план наших с Йолией гипотетических исследований подпороговых энергетических воздействий в районе означенного поля. Я мирно кивал на эту чушь, в которой не было места зеленым призрачным тварям вроде той, что прижималась к горлу собеседника.

Наконец он ушел. Мы глядели друг на друга в растерянности. Что я знал о Йолии, о мире, который она воспринимает? В какой степени ее реальность согласуется с моей?

– В комнате много зеленого и оранжевого, – без тени смущения отметила она. – Тебя это радует?

Я покосился на стены.

– Да, поднимает тонус. Йолия, ты не заметила ничего странного на шее у Переца?

– Зеленого брукешу? Заметила, конечно.

– Что ты знаешь о брукешах?

Она рассмеялась:

– Я только что придумала это слово. А знаю ровно столько, сколько положено знать нормальному снэйпу, Йожик.

Я проглотил пару колкостей, которые собирался ей сказать. Какой смысл ссориться? Следуя инструкции Переца, мы отправились на поле, держась того маршрута, по которому, предположительно, проезжал мастер.

– Что он был за шишка, этот Габи? – вяло спросила Йолия.

Мы изнывали от жары. Над нами вились мухи. Я посмотрел на нее с отвращением:

– Тебя представили как медиума. Так какого черта меня спрашивать? Если он мертв, позови его дух и спроси, что стряслось.

– Я не медиум, а медимум. У тебя хромает звукоразличение, дружок. Наверно, в детстве пришлось много раз ходить на занятия к логопеду. Что ты уставился? Медимум – значит средний. Идеально средний снэйп. Чтобы уравновесить тебя, урода.

Мы уже вышли на поле. Мне вдруг сильно захотелось столкнуть медиума в яму. Но она осторожно отступила назад от скользкого края.

– Ты видишь ее! Ты, лживая сучка, видишь яму, которую не видят они с их приборами!

– Оставь меня в покое, пугало. – Она сделала еще шаг прочь.