Татьяна Абалова - На углу Пскопской и Йеллопуху

Меня опять оскорбили. И кто? Прыщавый юноша. К тому же наглец распустил руки. Ни минуты не раздумывая, я отвесила ему пощечину.

— Еще раз тронешь меня, убью, — сказала я, сверля его взглядом. Не знаю, что случилось бы дальше, но с края кругляша, болтающегося на моей груди, осыпалась грязь, и он блеснул неземным огнем. Я оторопело уставилась на него.

— У нее Гердхок? — изумленно произнес юноша, но длинноволосый схватил меня за шкирку и заволок обратно в кабинет, громко хлопнув дверью перед носом старосты. Вернувшись к столу, он надел замшевые перчатки и осторожно снял с меня цепь.

— Где ты его нашла? — прошептал он, поднося кругляш к стрельчатому окну. Затаив дыхание, мужчина потер пальцами кулон, и подсохшая глина осыпалась. Резкий свет заставил закрыть глаза. Ощущение было такое, будто бы я долго смотрела на искры сварки.

— Там, где потеряла башмак, — произнесла я, приоткрывая один глаз. — Вытянула из грязи в древнем замке под Псковом.

Мужчина нахмурился.

— Покажи свои руки.

Я, как сумела, вытерла их о куртку и протянула вперед, страшно стесняясь грязи под ногтями.

— Ладонями вверх, — подсказал незнакомец. — Кхм. Ожогов нет. Гердхок тебя принял… — В голосе слышались ноты удивления и досады.

— Что такое Гердхок? — отважилась спросить я, но длинноволосый не удостоил ответом. Он внимательно разглядывал мои куртку, джинсы, босую ступню с самодельным педикюром (носок утонул вместе с башмаком), потом поднял глаза и еще раз взглянул в лицо. Я чихнула, и шапка налезла на глаза. Я быстро ее сняла.

— Кто ты такая? — мужчина ходил вокруг меня, держа цепь с кругляшом в вытянутой руке. Меня поразило, что необычная вещица не просто болталась, а тянулась ко мне, как металл тянется к магниту.

— Толоконникова Надежда, студентка исторического факультета. А вы?

— Ректор Эльфийской Академии лорд Дагар.

— Эльфийской? Вы серьезно? — Я не могла поверить, что эльфы существуют. Увидев кивок и заинтересованный взгляд, осмелела и спросила еще раз: — А что такое Гердхок?

— Утерянный тысячелетие назад амулет, открывающий порталы в любые миры. С ним не нужны Заставы.

Тогда я еще не знала, что такое Заставы. Меня страшило другое.

— А что значит «он тебя принял»?

— Смотри, — ректор высоко поднял воротник и аккуратно надел на себя цепь, заботясь о том, чтобы кругляш не прикоснулся к коже. Как только тот лег на грудь, его свет начал пульсировать в ритме биения сердца и постепенно угас, открыв затейливый рисунок. Тонкие линии сплетались с буквами незнакомого алфавита. — Все, он готов. Дай руку.

Не дожидаясь, когда я протяну ладонь, лорд сам схватил ее, нисколько не обращая внимания на то, что может испачкаться. Мы мгновенно перенеслись в мир с лиловым небом, по которому плыли два фиолетовых светила.

— Квазария! — восхищенно выдохнул Дагар. Из травы поднялись вспугнутые нами длинноклювые пташки с крыльями как у бабочек.

Ректор опять схватил меня за ладонь, и мы оказались в толпе существ с изумительной светящейся кожей.

— Солнцеликие, — произнес Дагар, улыбаясь тем, кто ослепительно улыбнулся ему.

Мы прыгали из мира в мир, и лорд приходил все в большее возбуждение. А я уже не столько поражалась бархатной ночи с мириадами незнакомых созвездий или жемчужному берегу моря, на который накатывались белые, словно молоко, волны, а мужчине, который на моих глазах превращался в того, с кем я готова была и дальше идти рука об руку. Даже в одном башмаке. Не знаю, что за наваждение охватило меня, но я почувствовала непреодолимую тягу любить именно этого мужчину.

— Он просто подержал тебя за руку, показал небо, море, и ты в него влюбилась? — недоверчиво переспросил Макар.

Надя немного помолчала, вспоминая давние события.

— Он в порыве радости поцеловал меня. Там, на холме в Квазарии. И после совсем нескромного поцелуя птицы шумной стаей закружились вокруг нас. Это было так неожиданно. И сладко.

— Сладко?

— Я о поцелуе.

— О!

— С тех пор мы с Дагаром почти не разлучались. Я горела им. Его слова, прикосновения, ночи, полные то страсти, то нежности, вызывали шквал эмоций.

Меня зачислили в студенты его академии, хотя никаких магических способностей я не проявляла. Ну, разве что, мои чувства так обострились, что я предугадывала изменения погоды.

Спустя месяц мы прыгали с Дагаром по мирам уже не для того, чтобы наслаждаться их красками. Он брал меня на важные встречи, переговоры, где, стоя в стороне, я могла ответить взглядом на его взгляд, если в словах говорящего проскальзывала ложь. После индивидуальных занятий с психомагом (не смейся, в академии есть и такой преподаватель) во мне развили чувствительность ко лжи. Возврат времени тоже своеобразная ложь, может, поэтому я его ощущаю.