Александр Колупаев - Когда отцветет папоротник

Рванул я Сергея за руку и минут десять мы с ним, задыхаясь от быстрого бега, петляли по проходным дворам. А в ушах чудился сзади топот башмаков на качественной платформе.

– Да, отдышавшись, сказал Серега, – хоть и хорошо живут, но в страхе!

Кладбищенский сторож.

Прибегает сосед, это тот, что справа от меня живет. Да знаете вы его, все его знают – Серёга «Самоделкин». Глянул я на него – идея поперек лица так и светится.

– Саня, а ты знаешь, что сторожем на кладбище сейчас Витька?

– Серёга, ты чего сегодня пил?! – я впал в легкий ступор.

– Да не пил я сегодня! У бабы Лены с антенной возился. Пару часов промучился, всего-то стакан самогонки выпил и то за три подхода.

– Теперь понятно….

– Да ничего тебе не понятно! – перебил меня Серёга, – бабка Лена говорит, что те, кого хоронят последним, они и сторожат кладбище! Давай посмотрим, точно он, Витька, сторожит?

– Ты что, хочешь ночью на кладбище сидеть?! – изумился я.

– Зачем сидеть? Мы твою видеокамеру приспособим и снимем всё….

– Ночью, в темноте? Да и кассета рассчитана на полтора часа всего. Да и снимать, кто будет?

– А вот тут я все додумал! У меня есть прибор ночного видения, с танка кто-то его спер. Мне за бутылку достался. Аккумулятор приспособим, камеру к прибору приладим, все испытаем и установим.

– А видеокамеру включать, кто будет? Сторож на кладбище?

– У тебя же «Панасоник»? Он сам выключается, как пленка кончится, сразу и выключится. А включим мы её будильником!

Припоминаете: были круглые будильники, такие, наверное, только у бабушек и остались, там ещё прикольные две заводные ручки, сзади есть. Ну, вспоминайте. Вспоминайте!

Вот «Самоделкин» и удумал: ставим будильник на нужное время, как только он затарахтит, ручка провернется и включит камеру на запись. Так вот пока он там все это прилаживает да прикручивает, я вам расскажу кто такой Витька. Точнее был, кто такой…. Похоронили его пять дней назад.

Витька – был простой деревенский охламон! Где он работал? Да где он только не работал! И пастухом, пару дней, и скотником на ферме, целый месяц, и на посевной….

Нет, он не был не лентяем, просто так вот и сложилось у него с работой. Не сошлись они с ней характерами! Зато по части всяческих приключений (чуть не написал: на собственную попу) он был непревзойденный мастер.

Начнем с того, что из досок смастерил Витка лодку и катал девчонок по деревенскому пруду. Туда же запустил мальков карпа и ревностно следил, что бы никто их не ловил.

В распадках горки, что вблизи села, посадил пару десятков саженцев яблони и дурманящий аромат, цветущей метелью, наплывал на дома теплыми майскими вечерами. Была у него ещё одна страсть – мотоцикл. И не простой, а настоящий крутяк – «Ява»! Гонял он на ней классно. А так как прав на вождение у него отродясь не водилось, то он приляпал сзади табличку: «Привет ГАИ», чем изрядно достал последних.

«Гайцы» считали своим долгом погоняться за Витькой пару раз в неделю. Не знаю, с чего они так, толи его тренировали, толи себя, так сказать адреналина для.

В трудную минуту погони, Витька проделывал коронный трюк – сворачивал на плотину. Узкая тропинка, с одной стороны – плещется вода, а с другой круча обрыва. Ему то что, уйдет от погони. Но однажды, менты устроили настоящий облом нашему Витьку. Достал он их конкретно! Один экипаж загнал Витька на плотину, а другой уже дежурил с противоположной стороны. Представляю, какие у них были лица, когда Витёк, не раздумывая, направил мотоцикл влево. А там круча, такая что кувыркнуться и сломать себе шею, раз плюнуть. Долго потом пересказывали славные работники полосатой палки и свистка, как Витька лег на сидение мотоцикла головой назад и юзом врезался в кусты. Крутанул ручку газа, да и продрался через чащу.

Умер он от оторвавшегося тромба.

Ночью, в огороде, мы проверили творение рук «Самоделкина». Камера исправно включалась – пластмассовая палочка, примотанная к ручке будильника, плавно нажимала на нужную кнопку. Питания аккумулятора вполне хватало на прибор ночного видения. И то, как мы кривлялись, махали руками перед объективом, камера исправно отсняла.

В завтрашний вечер, приладили мы всю эту громоздкую аппаратуру у свежей могилы. Приладили хорошо: видно было и аллею, и оградку, памятник заваленный венками. Только камера «стреляла» сантиметров на тридцать выше могильного холмика.

Установили время: десять ноль-ноль. Что кто-то унесет дорогостоящую видеокамеру, мы не боялись. Весь наш агрегат был замаскирован в кустах, да и кто ночью пойдет на кладбище?!