Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Рейд выживших

Козлов со своими бойцами после взятия Дражно активно продвигался вперед, уничтожая в местечках полицейские гарнизоны. В районе Моисеевичей ему на зубок попался маршевый батальон, спешивший на помощь гарнизону Дражно. Хорошо спешил. Быстро. На машинах и со средствами усиления. Разведка сработала как надо. Парни успели занять позиции и расстрелять часть колонны из засады. Вся дорога, от местечка до моста через реку Птичь, была забита уничтоженной автотехникой. Части немцев удалось скрыться в болоте и лесу. Вот из-за них группе Николая пришлось задержаться. Бывшие военнопленные никак не хотели отпускать своих врагов живыми.

Экипаж артиллерийского поезда № 4, сформированного в Старых Дорогах, атаковал немецкий гарнизон, охранявший железнодорожный мост через реку Птичь у деревни Дараганово. Караул моста составлял шестьдесят человек, еще более трехсот солдат врага располагалось в деревне. Он располагал тремя 45-мм орудиями и станковыми пулеметами, так что бой за мост был тяжелым. Несмотря на все упорство врага удержать занятые позиции, ему пришлось отступить и скрыться в лесу.

Бой за Уречье начался рано утром. Вроде и городок-то небольшой, а сил на него потратили кучу…

С раннего утра немцы от Повстыни и Мерешино при поддержке нескольких артиллерийских батарей и трех бронетранспортеров перешли в наступление на Загрядье. Что это было – смелость с примесью глупостью, самонадеянность, презрение к противнику или к смерти, безнадежность? Не знаю! Мне показалось, что они все еще думали, что Слуцк взяли партизаны. В начале июля такое уже было. Партизаны взяли город на сутки, разогнали гарнизон и смогли освободить группу военнопленных. После чего скрылись в лесах. Другого объяснения у меня не нашлось. Может, немецкое командование думало, что, как и в тот раз, город свободен? Хотя ночные вылазки их разведгрупп должны был убедить в обратном. Но перли они на местечко на всех парах. Естественно, нарвались на огонь пулеметов и орудий. Немецкая атака захлебнулась.

Ночью сюда нами были переброшены два «желтых» штрафных батальона, артиллерийский дивизион и взвод танков. Все эти силы были брошены в контратаку. К обеду немцев выбили в пригороды Уречья. Ворваться на плечах противника в городок не удалось. Наши цепи были встречены огнем противотанковых орудий и несколькими десятков пулеметов. То же самое произошло и при атаке города со стороны местечка Рыбак. Откуда у немцев было столько орудий и пулеметов, тогда еще не было известно. Пленные же молчали. Пришлось задействовать авиацию и тяжелую артиллерию.

Во второй половине дня наши «СБ» и «Чайки» трижды бомбили и штурмовали позиции немцев в городе. Только после этого удалось ворваться в город. Бой в городе затянулся на несколько часов. Немцы оборонялись ожесточенно. Каждое здание приходилось брать с боем. Потери были большие, что у нас, что у них. И это несмотря на то, что штурмующие группы были дополнительно усилены пулеметными расчетами, противотанковыми орудиями и танками. Командовали штурмовыми группами мои «панцерники», ставшие взводными. В подчинении у них были по два десятка штрафников – украшенных желтыми лентами и такого же цвета кругами на гимнастерках, вооруженных малыми пехотными лопатками, бутылками с зажигательной смесью и гранатами. Стрелковое оружие себе они добывали в бою. Все выжившие в том бою штрафники вошли в сводный штурмовой батальон. Не выдержав удара, немцы с боем отступили из Уречье в сторону Глуска. Добили их у местечка Таль….

Только после взятия города и изучения трофеев стало понятно, почему немцы так упорно оборонялись. Кроме полка тут располагался штаб, разведбат, тяжелый артиллерийский дивизион и части обеспечения охранной дивизии.

Авиацию применяли не только мы, но и немцы. Их штурмовики и бомбардировщики бомбили наши позиции у Ляховичей, Клецка. Досталось Слуцку и Старым Дорогам. Слуцк в тот день бомбили трижды. Причем в налетах участвовало несколько десятков самолетов одновременно. Зенитчики активно оборонялись. Они сбили три «Ю-87». Еще два штурмовика и три «мессера» записали на свой счет истребители. Немцы тоже записали на свой счет четыре борта. Тут против нас работал закон больших чисел. Немецкие истребители действовали с аэродромов в Минске и Бобруйске, и их было в десятки раз больше, чем шесть моих. Единственное, что нас спасало, это наличие двух аэродромов и активная работа ПВО. Вопрос по завоеванию господства в воздухе был решен только через два дня, когда взяли Бобруйск.