Ирмата Арьяр: Тирра. Поцелуй на счастье, или Попаданка за!

– Всего-то? А я уж подумал, что вызвал твою неприязнь и даже ненависть, такую ты бурю подняла. Такое тоже бывает, тогда брак невозможен, у него нет будущего, и кто бы ни стоял у алтаря, им придется навсегда расстаться.

– И нам тоже?

– Еще не все потеряно, Тома.

Он глянул поверх моей головы, и я тоже приподнялась на цыпочки, чтобы его широкое плечо не заслоняло обзор. Море успокаивалось. Порывы ветра стихали, и хотя грозовые тучи висели низко, из них уже не били молнии.

– Да, я уже трижды проходил первый этап и дважды – второй, но клянусь, ни с кем и близко не было такого чуда.

– А как у тебя это было… с другими?

– Первый раз мы смогли создать лишь раскаленную пустыню. В нас обоих было слишком много иссушающего равнодушия. И лишь далеким миражом на горизонте зеленели верхушки оазиса. Только поэтому жрецы нас допустили ко второму этапу.

А здорово у них тут тестирование поставлено! Теперь понятно, почему нет разводов. Если главное – способность создать и поддерживать мир, то питать его вниманием и заботой уже не проблема.

– А второй мир? – Я умышленно не стала называть слово «невеста». Тут невеста только я.

– Горы. Гордые, неприступные, безжизненные. Но эхо доносило звук водопада, и Небеса сочли – где вода, там и жизнь. Не получилось. Более того, та девушка покушалась на мою жизнь. А в третий раз воды было даже слишком много. Стоячей болотной воды. Это была трясина.

Мне стало грустно, я вздохнула:

– Зато сейчас – лишь клочок камня посреди бездонного моря.

Эхом моих чувств вдалеке жалобно крикнула чайка.

– Мы еще можем все изменить, Тома. Верь мне. Верь себе. Ведь начиналось все божественно прекрасно. – Ворон снова обнял мое лицо ладонями и – нежно-нежно, едва-едва – прикоснулся к губам.

В небе сквозь рваные тучи ослепительно брызнуло солнце, заставив на мгновение закрыть глаза.

А когда я распахнула веки, вокруг уже стягивалась черно-белая воронка, закручивая в смерч бабочек, листья, цветы, волны и облака. Миг – и храм приобрел тот же графический, разделенный надвое, как костюм Пьеро, вид.

С той только разницей, что мы с женихом стояли, держась за руки, на границе черных и белых плит пола и когда-то успели поменяться местами.

Да еще появились два храмовника в одеждах своих Небес – темных и светлых.

– Наречение жениха и невесты состоялось, Небеса приняли их имена и благословили, – объявил служитель в белом.

Интересно, какое мое имя приняли их божества – родное, но иномирное Тамара, или местное Тиррина? Имя души или название тела?

– Но Небеса предупреждают, – произнес служитель в темном балахоне, – что темная сила некроманта может причинить вред невесте и миру между ними. Необходима адаптация невесты к черномагии жениха.

Ничего нового, собственно. Можно было и без тестов обойтись.

Сделав паузу, темный храмовник сказал:

– И еще Небеса предупреждают, что ментальная магия невесты может причинить вред жениху и миру.

Что? Какая магия? Ментальная? У меня? Не может быть! Тут какая-то ошибка!

– Что? – эхом донеслось из-за спины. – Она – менталист? Не может быть!

– Небеса не ошибаются, – был ему ответ.

Я оглянулась. Полюбовалась на изумленное лицо короля. И, отворачиваясь, скользнула взглядом по чеканному профилю Ворона. Вот кто даже не дрогнул, выглядел спокойным и безмятежным. Знал, наверняка знал, гад пернатый!

– Необходимо обучение невесты и адаптация жениха к ее магии, – завершил чернорясник. – Срок следующей церемонии – через год.

– Это слишком поздно! – воскликнул король.

– Это воля Небес, – развел руками темный служитель и слегка поклонился, одновременно демонстрируя и подчинение и превосходство: что вы, короли, перед вечными Небесами? Золотая пыль.

Дэйтар лишь бровь поднял и улыбнулся. Но так, что даже меня озноб пробил, хотя Ворон на меня и не смотрел.

Вот как… Они же лютые враги то ли конкретно с этим служителем, лица которого и не разглядеть под капюшоном, то ли со всеми темными храмовниками. Почему?

– Мы придем тогда, когда сочтем, что готовы предстать перед Оком Небес, – с той же хищной улыбочкой сообщил мой жених. – Или Небеса откажут?

– Дерзайте, граф. Небеса никому не отказывают, – с тонкой ехидцей усмехнулся в ответ чернорясник.

– Вот и славно.

– Ступайте, дети Небес, ступайте, – засуетился служитель в белом. – Вернетесь, когда соблаговолите… когда будете готовы к следующей ступени.

А вот этот – наверняка союзник. Ишь как лебезит. И не боится отношения с собратом по Небесам испортить? Так ли едины храмовники в вопросах политики, как в вопросах веры? И не играет ли мой жених на их противоречиях? Зуб даю, что играет! Я покосилась на его аристократическую физиономию, ставшую презрительно-надменной. Смотрел он при этом на темного жреца. Черномаг против чернорясника. Хотела бы я посмотреть на их поединок.