Юрий Валин - Самый младший лейтенант. Корректировщик истории

Женька, взвизгнув, присел на корточки, вжался спиной в стену дома и начал расстреливать забор. Автомат трясся в руках, сыпал гильзы – от досок забора летели щепки. Женька зажмурился: ждал взрыва наверху, рушащейся стены. Хлопнуло, и в тот же миг младший лейтенант Земляков получил удар по голове. В глазах потемнело.

«Ранило! – мелькнула мысль. – Господи, теперь домой можно».

Автомат в руках перестал дергаться. Со странным облегчением Женька нашарил за пазухой подсумок, достал новый магазин. Поменял ощупью. Получилось, но стрелять наугад было глупо. Женька осторожно тронул ослепшее лицо – сейчас кровь, вытекшие глаза… Боли почему-то не было, только тяжесть. Шок, наверное.

Тьфу, блин, – это же шапка на лицо сбилась. А тяжесть на плече и голове – металлическая.

– Жив, лейтенант? – рядом присел разведчик.

– Стукнуло слегка. – Женька спихнул с себя рухнувший водосточный желоб, прогнившая жесть рассыпалась под пальцами. Передернул затвор автомата: – Немцы в соседнем дворе!

– Точно?

– Так я в него, а он гранату…

Разведчик снял с пояса «эфку»:

– Голову прячь!

Граната улетела за забор. Разведчик распластался рядом с Женькой. Рвануло – по крыше дома застучали комья земли. Женька в азарте резанул по забору очередью.

– Погодь, глянем… – Разведчик пополз к дыре от выбитой доски. Женька подобрался следом – с той стороны несло кислым дымом тротила. Среди разбросанных пустых кроличьих клеток лежал человек, широко раскинув ноги, торчала задница с оттопыренной сухарной сумкой и флягой.

– Один, что ли, был? – прошептал разведчик, поводя дырчатым рылом «ППШ».

– Может, и один, я с ним в упор столкнулся… – горячо начал объяснять Женька…

На улице одна за другой рвались гранаты – штук шесть, не меньше. Выпустил короткую очередь и осекся немецкий автомат. Снова вразнобой стучали винтовочные выстрелы.

– Глянуть надо, – разведчик, пригибаясь, шмыгнул за угол. Женька поспешил следом. Обогнули сарайчик-пристройку и увидели командиршу: Катрин стояла у забора, на каком-то хламе, упираясь спиной в стенку ветхой уборной. «СВТ» [24]в руках начальницы трижды простучала куда-то вдоль улицы – пламегаситель озарялся оранжевым пламенем. Младший лейтенант Мезина с чувством сплюнула за забор и спрыгнула на землю:

– Удрал вроде бы. Шустрый, гаденыш. Вы живы? Евгений, ты какого хрена меня не слушаешь? Выперся на крыльцо и торчит, как памятник нерукотворный.

– Виноват, – ошалело сказал Женька. От автомата в его руках ощутимо тянуло теплом.

– Лейтенант тыл прикрыл, – сказал, ухмыляясь, разведчик. – Там фриц с гранатами сунулся. Уложили.

– Поздравляю, – Катрин сноровисто заряжала винтовку. – Какого хрена ты, Женечка, вообще наружу вылез – мы потом разберемся. Сейчас окрестности проверяем. Земляков, брысь в дом!

– Я с тылу подстрахую, – пробормотал Женька.

Катрин с двумя разведчиками пошла на улицу. Женька с автоматом бдительно следил за задворками. Разведчик осмотрел соседние дворы, вернулся с набитой сухарной сумкой и немецкой винтовкой:

– Готов немец, наповал. Первый у тебя, да, лейтенант?

– Да это ты его, гранатой, – неуверенно отозвался Женька. – Я наугад стрелял.

– Ладно, на общий гарнизонный счет запишем, – боец засмеялся.

В доме Катрин разбиралась с трофеями и ругалась. Всем влетело: и заблудшим немцам, неведомо как просочившимся в район Рашкиной дачи, и малому количеству пулеметных лент, принесенных покойниками, и бестолковым связистам, побившим все стекла в доме. Была проведена краткая беседа с пленными эсэсовцами, вздумавшими во время перестрелки ломать дверь чулана. Женька отгреб свое, лейтенанта-связиста тоже не пощадили – Катерина распоясалась и считаться с субординацией не желала:

– Тебе пистоль для чего дали? Для авторитета и поддержания офицерской чести. А ты со своим «ТТ» в приличную дуэль встрять вздумал. Очень умно. Держи, вот, – раздраженная Катерина вручила растерянному лейтенанту немецкий автомат. – Это на крайний случай. У вас война другая – лампово-эфирная, радиоэлектронная.

Онемевшая от свалившихся несчастий хозяйка подметала осколки стекол. Связисты завешивали окно плащ-палаткой. Ворчащая Катрин с одним из разведчиков разбиралась с трофейным «МГ». Женька с лейтенантом спрятались в радийную комнату.

– Что ж она так? – жалобно сказал лейтенант Костя. – Я уж влюбиться был готов. Такая красивая…

– Она нарочно орет, – авторитетно объяснил Женька. – Чтобы влюблялись поменьше. Не время сейчас.