Юрий Валин: Самый младший лейтенант. Корректировщик истории

Расчет привлеченных сил и средств собственно отдела «К».

Агент, командир группы (I и II фазы) – капитан Ковтухин Сергей Вячеславович (псевдоним – Варварин Сергей Вячеславович).

Инструктор по вводу и координации, и.о. командира группы (III фаза) – ст. сержант Мезина Екатерина Георгиевна.

Специалист-переводчик – ?

Переброска осуществляется средствами стационарного центра координации «Фрунзе-1». Старший расчетной группы – ст. лейтенант Филиков А. Р.

Из докладной записки начальника отдела «К» ГлРУ майора Варшавина А.А.

« Невзирая на неоднократные требования, список кандидатур специалистов-переводчиков для откомандирования в распоряжение отдела до сих пор не представлен. Обращаю ваше внимание на то, что комплектация отдела по остаточному принципу ведет к крайне негативным последствиям… »

Резолюция зам. начальника ГлРУ:

« План мероприятия одобряю. Подготовку операции форсировать. Предоставить штатного переводчика отдел кадров пока не может. Специалиста с запрошенными биометрическими данными в распоряжении управления не имеется. Думайте ».

– У вас три «недопуска», Земляков. Сегодня 3 февраля. Вы прекрасно осведомлены о порядке отчисления, и не вижу причин делать именно для вас исключение.

– Лидия Алексеевна, так я же болел!

– Справку я вижу. Из ее содержания следует, что вы неделю обследовались в платной клинике. Очень мило с вашей стороны так вовремя озаботиться собственным здоровьем. Признаюсь, мне недоступна логика вашего мышления, Земляков. Но раз вы до сих пор сохраняли олимпийское спокойствие, вероятно, у вас имеются на то веские основания. Всего наилучшего, Евгений Романович. Если сочтете нужным продолжить получение высшего образования – в следующем учебном году милости прошу. Восстановитесь.

– Но меня же в армию!…

– Боже, какой неподдельный ужас в голосе. Вы же мужчина, Евгений. Отслужите, отдадите свой гражданский долг, поумнеете и вернетесь. Пора прощаться с растительно-инфантильным существованием. Вы же давно не подросток, Земляков. Кстати, я отлично помню вашу курсовую. Вы подавали надежды. Всего хорошего, Евгений. Не забудьте зайти в канцелярию.

Через пять минут Женька стоял на лестнице с прозрачным файлом в руках. Справка об отсутствии задолженностей, диплом о неполном высшем образовании, еще какая-то никчемная бумажка.

Вот это обломище! Рухнул Евгений Романович Земляков. Ниже плинтуса загнали. Ну ни хера себе. Говорил отец: «Тебе до бакалавра, как до Луны». Накаркал. Или он эту проверочку и устроил?

Земляков-старший был суров. Просто «совок» задеревеневший, если говорить честно. Имеет отец привычку упереться рогом и ни на какие разумные доводы не реагировать. К счастью, уже пять лет как с мамхен в разводе, посему надзор за старшим отпрыском ослабил. Хотя нет, вряд ли отец на такую провокацию сподобится. Не до того ему сейчас.

Женька спустился в гардероб. На лестнице пришлось пережидать поток второкурсников, спешащих на информатику.

На улице было холодно. Женька повыше застегнул куртку и обернулся, в замешательстве глядя на старинные колонны. Блин, ситуация. Ведь отчислили. Взяли и отчислили. Ну, облом. Не бывает ведь так внезапно. А как же призывы одуматься, как же «стодесятое последнее предупреждение»? Ведь не хуже других учился. Ну, «хвосты», кто без них? Наваждение какое-то. Ведь еще перед праздниками Лильхен Михайловна призывала группу прислушаться к безупречному произношению «коренного венца Землякова».

Женька продолжал тупо пялиться на фасад МЛУ [5]. За спиной тупо урчала плотно забитая, стоящая в пробке Остоженка.

Быть не может. Розыгрыш какой-то идиотский. За что отчислять? Да эти «хвосты» в три дня сдать можно. Да даже если и отчислили… Ну и идите со своей фонетикой и смакованием своеобразий бургенландского диалекта. Сейчас главное – от армии окончательно откосить, а с работой проблем не будет. Например, к Борису можно пойти. Конечно, не айс по восемь часов в офисе горбатиться, но что поделаешь? У него в конторе и раньше подрабатывал, там за нотариальные переводы платили неплохо. На первое время сойдет… Нет, ну и обломище…

Рука замерзла, и Женька принялся запихивать файл с мерзостными справками в портфельчик. Щегольская кожа портфеля на морозе закрываться никак не желала.

– Вы о колено обоприте, – посоветовал кто-то из прохожих.

– Не премину, – пробурчал Женька. – Сейчас еще кирпичик, и в реку все это делопроизводство.