Сергей Лапшин - Победить смертью храбрых. Мы не рабы!

– Ты чего творишь, скотина?!

– Засада там! – Водитель, распахнув дверь, спрыгнул на землю и отвечал, задрав голову вверх. – Слепые, что ли? Засада у комендатуры, всех порешат за здорово живешь!

Чертыхнувшись, я перегнулся через борт и дернул засовы. Борт откинулся, ударившись о раму, но к тому времени я уже спрыгнул на землю. Повесив на шею ремень пистолета-пулемета, огляделся по сторонам. Аккуратный, ухоженный дворик. Подстриженные кусты, лужайка, белое крыльцо. Сфокусировав взгляд на входной двери в симпатичный двухэтажный домик, я решительно направился к нему. Прошагал по нескрипнувшему крыльцу, взялся за ручку и дернул ее. Заперто.

Что ж, тем лучше. Будем надеяться, что хозяев нет дома. С этой мыслью, сделав шаг назад, я примерился и со всей мочи ударил ногой в район дверного замка. Дверь распахнулась, разбрызгивая щепу и вылетевшие детали запорного механизма. Не отвлекаясь на обзор красот немецкого быта, я быстро добрался до винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, и взбежал по ней. Первая же комната, которую я решился проверить, подошла мне на все сто. Открытая дверь впустила в небольшую спальню с широкими окнами, закрытыми кружевными занавесками. Окна выходили прямиком на площадь.

Оглянувшись на топот, я без всякого удивления увидел Хохла, отправившегося следом за мной. Мы одновременно подошли к окну, скрываясь за занавесками.

С засадой водитель дал маху. Все было гораздо серьезнее. Не знаю, каким образом, но комендантским удалось образовать полноценное укрепление. Четыре грузовика перегораживали площадь. Промежутки между ними были заполнены всяким хламом – столами, шкафами и тому подобной ерундой, тем не менее вполне успешно играющей роль укрытия. Не знаю, откуда в комендатуре нашелся такой умник, однако он сделал именно то, что следовало. Не допустил распыления сил, не отправил бойцов, которых было с гулькин клюв, на машинах по городу в целях пресечения беспорядков, а укрепился на месте. Тем самым командир создал точку вооруженного сопротивления, гарант безопасности и некий консолидирующий центр. Это было очень хреново для нас.

Вместо того чтобы войти в комендатуру, паля направо и налево, используя эффект внезапности, теперь нам предстояло штурмовать пусть и скороспелое, но тем не менее укрепление. Кто-то, далеко не глупый, сделал свой очень даже предусмотрительный ход, к которому я оказался не готов. Создавая зону напряженности в районе казарм, которые штурмовали несколько машин зэеков, я рассчитывал на то, что все наличные силы будут брошены именно туда. Угроза потери арсенала, более-менее подготовленные солдаты, ведущие бой, явно обозначенная цель атаки – все это, на мой взгляд, просто обязывало отреагировать стандартно, направить туда все наличные силы. Опровержение моим домыслам сейчас находилось на площади в виде толковых укреплений и отблесков солнца на стволах ружей и пулеметов.

Коротко оценив располагающуюся за окном картину, помрачневший Хохол вопросительно мотнул головой.

– Штурмовать придется, – с неудовольствием признался я, – черт знает, как сложится теперь, при таких раскладах.

Уголовник, смерив меня задумчивым взглядом, ничего не ответил. Повернулся и вышел из комнаты, протопав к лестнице, ведущей вниз. Я, потратив еще несколько секунд, накидал в уме примерный план дальнейших действий. Будь под моим началом армейское подразделение, наверное, наши шансы на успех были бы в пределах нормы. Нынешний же состав штурмовой группы не выдерживал никакой критики. То обстоятельство, что им удалось справиться со спящими бойцами в казарме у лагеря, объяснялось лишь растерянностью охраны и тем, что нам удалось застать взвод врасплох. Готовых к отражению атаки бойцов комендатуры нам так же просто не взять. Меняло ли это хоть что-то в моих планах?

Ни в коем случае. Мне нужно было освободить Нельсона. И какие при этом понесут жертвы уголовники, меня ни капли не интересовало.

Оказавшись на крыльце, я застыл, будто бы пораженный громом.

– Ствол кидай мне! – Совершенно серьезный Хохол махнул рукой, указывая себе под ноги. Я, нахмурившись, наклонился, снял с шеи ремень пистолета-пулемета и, повинуясь приказанию, кинул оружие уголовнику. Спорить я не собирался, будучи убежденным одним простым аргументом – на меня были нацелены сразу три винтовки. Одну держал сам Хохол, и еще двумя владели его подручные. Москвичев, подняв руки, стоял в стороне, и его вместе с перебинтованным лейтенантом также держали на мушке. Дабы исключить любые случайности, зэки еще и Волкова сгрузили под ноги молодому бойцу, тем самым совершенно ограничивая мальчишку. Любое его движение, попытка сорваться с места – и пара пуль наверняка достанется не способному передвигаться раненому.