Михаил Ланцов - Железом и кровью

Для того чтобы удовлетворить потребности такого массового и быстрого тиражирования книг, пришлось делать примитивный печатный станок, на котором получилось изготовить за полгода работы тысячу комплектов. Агрегат оказался прост и незамысловат – обычный ручной пресс, наборная рамка и отлитые из бронзы литеры, которыми и набирали страницы.

В январе 1216 года закончили свою работу лингвистические группы, которые подготовили очень чёткие, краткие и стройные методологические материалы по организации латинского и славянского языков. Минусом этих «Грамматик» было то, что они отражали слегка изменённое состояние языков, а потому для устранения путаницы был введён термин «литературный язык», который стал базовым для ведения всей официальной документации и публичного общения.

Удачное совпадение работы групп и завершения авральной работы по книгопечатанию позволило вплотную заняться созданием типографии – не только помещения, где стоит печатный пресс, а как особого производства. Механическое оснащение конечно же совершенствовали, но упор модернизации был сделал на организации. В частности, всё производство теперь делилось на отделы: наборный, гравёрный, печатный, приёмный и брошюровочный. В первом занимались предпечатной подготовкой и формировали кассы страниц для передачи их в печатный отдел. Гравёры работали над созданием вставных иллюстраций посредством вырезания их негатива на стальных пластинах. Печатный непосредственно тиражировал негативы гравюр и страничных касс, а приёмный осуществлял контроль качества как отдельных оттисков, так и брошюр в целом. Собственно в последнем отделе занимались сбором листов в готовые томики. Тут же изготавливали и прилаживали к брошюрам обложки.

Организационная и технологическая работа была проведена большая, однако печатный двор смог нормально заработать только в ноябре 1216 года, так как новое дело требовало решения множества необычных и непривычных задач. А первыми продуктами, изготавливаемыми на новом производстве, стали обе «Грамматики», которые первоначально создавались исключительно на латинском языке, правда литературном. В 1217 году их планировалось перевести на славянский язык и также запустить в тираж. Запуск типографии совпал с выходом на полную мощность монетного двора, который, преодолевая всяческие организационные и технологические трудности, смог запустить очень гибкую технологическую линию из нескольких условно независимых конвейерных потоков, которые позволяли выпускать за рабочую смену порядка пяти тысяч монет любого из установленных номиналов.

– Монсеньор, – за спиной послышался голос секретаря. – Эскадра в четыре вымпела отдала якорь на внешнем рейде. Согласно депеше, доставленной курьером, мы ожидаем прибытия адмирала в течение получаса. Прикажете готовить тронный зал?

Вопрос был странный, так как всех своих соратников князь всегда принимал в кабинете. Раз секретарь упомянул о тронном зале, то, вероятно, Антонио захватил с собой какое-то посольство, которому нужно будет пускать пыль в глаза.

– С ним кто-то прибыл? Кто? Зачем?

– Адмирал просил ничего вам не говорить, он хочет сделать сюрприз.

– Готовьте тронный зал. Где сейчас княгиня?

– Одевается к приёму.

Ну и конспираторы. Нужно было не лениться и сходить к начальнику третьего или второго отдела, эти два проходимца уже точно были в курсе происходящего. Ужасно не хватало телефона, желательно мобильного.

Надев свой парадный камзол, Эрик нервно вышагивал по тронному залу, он очень не любил сюрпризы, а потому нервничал. Время тянулось медленно. По всей видимости, прошло больше часа, прежде чем его секретарь Энцо постучался в дверь и начал церемонию приёма. В процессе этого увлекательного действа в зал ввалилось человек сорок, среди них был Антонио, капитаны трёх других кораблей и делегация каких-то индейцев, включая совсем молоденькую девушку, ещё почти девочку, державшуюся с особым достоинством. За ними, чуть поодаль, шли прочие офицеры кораблей и некоторое количество моряков, которые несли подарки.

Предыстория происходящих событий была такова. После прибытия летом прошлого года эскадры в Новоград все нефы пошли на слом, так как еле держалась на плаву. Из их остатков построили десять больших рыболовных лодок с парусной оснасткой и стали разворачивать промысел, для решения вполне тривиальных продовольственных проблем. Как-никак за ближайшие несколько месяцев численность колонии превысила отметку в две тысячи человек, и все они, естественно, хотели есть. А учитывая тот факт, что экипажи нефов практически полностью изъявили желание остаться, то постоянная численность жителей достигла полутора тысяч человек.