Константин Калбазов - Концерн

– А вот тут уже вам решать, так как компания их на свой баланс никак не возьмет. Захотите им дать льготы – давайте, но только за казенный счет.

– Погодите. Так все, что вы тут наговорили, пойдет за счет компании?

– Не все. Дома, присутственные места, больница, детский сад, дороги – это все за счет той трети, что вы гарантировали оставить в регионе на его развитие.

– Антон Сергеевич, что бы вы там ни говорили о вашей личной заинтересованности, но вы настоящий патриот России. Действуйте. Найду я вам священника, и не абы какого, а самого достойного. Ну а как появятся первые поселенцы, то направлю к вам и представителей властей. Я так понимаю, что о городке на берегу бухты Волок можно забыть.

– Ни в коем случае.

– Но ведь вы обнаружили золото гораздо ближе.

– Гижигинская губа – то еще местечко, ее может забить льдами и до июня месяца, тут уж как Господь положит. И что тогда делать? Я общался с моряками, которые ходят в тех краях: лучшего места для порта на всем побережье нет.

– Ну что же, Антон Сергеевич, дерзайте. Буду с нетерпением ожидать от вас вестей.

Покидая резиденцию генерал-губернатора, Антон не забыл посетить и старого знакомого Пронина. Виктор Петрович был очень рад встрече, но, когда Антон предложил ему, не откладывая в долгий ящик, начинать готовить почву для перевода на службу в новое поселение, несколько замялся:

– Разумеется, я патриот своей Родины, но то, что вы мне предлагаете… Как бы помягче сказать…

– Не надо ничего говорить, Виктор Петрович. Действуйте. Льготные года к послужному списку, что скажется на пенсии, повышенное жалованье. Я бы сказал, весьма высокое. Пять лет – и ваше финансовое положение значительно выправится, может, еще и не захотите уезжать.

– Хорошо. Я подумаю, – внимательно посмотрев на Антона, произнес чиновник.

– Подумайте, Виктор Петрович. Крепко подумайте.

Паровоз медленно втянул состав на вокзал, в последний раз пыхнул перегретым паром, обдав дощатый перрон белым облаком, тут же устремившимся вверх, разрастаясь все шире, пока наконец не истаяло. Наконец двери вагонов открылись, и утомленные долгим путешествием пассажиры потекли наружу. Тут же появились носильщики со своими тележками, споро укладывая на них багаж и препровождая прибывших к выходу, где с рук на руки передавали их извозчикам. Еще немного времени – и те с задорным «пошла, ми-илая» увозили пассажиров к их домам или к гостиницам – кому куда.

Антон легко соскочил на перрон и полной грудью вдохнул холодный владивостокский воздух, хотя ароматы были не от Диора. Пахло машинным маслом, перегретым паром, пирожками, да чем только не пахло, но это был воздух его родного города.

Выдохнув, он заметил облачко пара. Да, холодновато, ну да конец октября, чего же вы хотели. Еще две-три недели – и выпадет снег. Наступление зимы уже чувствовалось.

Следом за ним вывалились пятеро сопровождающих под предводительством Варлама: без охраны с таким грузом Антон решил не выезжать. Заявили-то они золота на пятьдесят тысяч, да вот обменяли еще на сотню. Весьма серьезная сумма. Оставшееся Песчанин обменивать не спешил: уж больно идея была заманчивой. Именно из-за этой идеи в Хабаровск поехал Варлам, а в помощь Гаврилову остался только Фролов. Николай конечно же был неплохим помощником, но ни в какое сравнение не шел с Варламом, однако для последнего было куда более важное задание, чем подбор людей.

Знаменитый в узких кругах фальшивомонетчик, или, как еще называли, блинодел, за серьезное вознаграждение и жизнь в придачу согласился уступить свое оборудование. Выход на него нашел именно Варлам, для виду закупивший у него небольшую партию монет.

Потом уже один из парней, Кротов, обратился с этими монетами к специалисту, который уверил его в том, что хотя монеты выполнены с исключительным качеством, все же являются фальшивками, как ему ни жаль разочаровывать посетителя. Тот весьма правдоподобно изобразил отчаяние, так как убыток составил аж пятьдесят рублей, и был таков, оставив ничего не стоящие монеты у эксперта. Это дело такое – делай ноги, пока тебя не загребли для разбирательства, а там еще попробуй докажи, что не умышлял на монетный двор его императорского величества и казну в целом.

Перед отбытием Песчанина из славного города Хабаровска неизвестные с закрытыми лицами нанесли визит блиноделу и выпотрошили все его оборудование, а чтобы у того не осталось осадка, оставили энную сумму в качестве возмещения. Чай, не беспредельщики, просто надобность возникла. А в багаже Антона и его спутников появились три тяжелых ящика, которые сейчас дружно перегружались из багажного вагона сначала на тележку, а потом и на подводу.