Константин Калбазов - Концерн

В этот же момент на территорию поста въехали казаки, о которых заблаговременно доложил боец. Вид у них был весьма озабоченный, да и было их только пять, а должно быть не меньше десятка. Значит, что-то случилось. А ведь в том направлении вчера в секрет выдвинулись его люди – вот-вот должны вернуться. Час от часу не легче.

– Что случилось, Анисим? – с крыльца окликнул Семен знакомого урядника из сотни, что патрулировала прилегающую территорию, едва они въехали в ворота.

– Здравия желаю, ваш бродь. Вы в секрет кого к дальнему перекрестку отправляли?

– Да.

– Стало быть, ваши, – сняв фуражку, произнес старший казачков. Остальные последовали его примеру.

– Ты толком-то сказать можешь? – не скрывая своего волнения, поторопил Гаврилов. Хотя чего там толком, если по их лицам и так все видно. – Или забыл, как нужно докладывать? – Это уже построжавшим голосом, взяв себя в руки.

– Мы с дальнего патрулирования возвращались, видим – у перекрестка над кустами воронье кружит да птички гомон устроили. Как положено, охватили, подкрались, а там трое русской наружности, вот только не узнать уже – зверье потратило, а кто откуда, и не понять: все с них снято, даже исподнее.

– Трое, значит…

– Трое, ваш бродь. Если еще кто был, то, стало быть, выкуп будут требовать.

– Там было десять человек. Следы боя есть?

– Нет. Ни одной стреляной гильзы.

– Странно. А людей как били?

– Похоже, что ножами. Мы там ничего не трогали, я пятерых оставил охранять место: дознание надо проводить… хотя чего уж там.

Анисим имел в виду то, что офицерам стражи вменялось в обязанности проводить дознание вместо отсутствующих в этих краях следователей. Взятых в плен хунхузов после проведения следственных действий вместе с материалами передавали местным властям, – те, как правило, не церемонились и по местным законам предавали бандитов публичной смертной казни: у китайцев закон весьма жесткий.

– Вы по следам-то пройти не пытались? – продолжал пытать Семен.

– Да какие из нас следопыты. Вроде выходят на дорогу, а там поди разбери, сколько народу с ночи уже прошло.

– Ясно. Фролов.

– Я, ваш бродь. – Вот так, никаких Семен Андреевичей, строго по-военному, ну да это понятно – не у себя в службе безопасности.

– Готовь первое и третье отделения да коней седлайте. – При этих словах на лице казака промелькнуло кислое выражение: какие из пехтуры всадники, – но потом оно сменилось снисхождением – с другой стороны, ему теперь с его благородием как минимум до трупов ехать, а верхами все будет быстрее, чем пешими.

Так и есть, три трупа – и все его люди. Парни из третьего отделения узнали двоих по приметам, ну и третий тоже их, кто же еще-то.

– Значит, так, не топтаться, отойти в сторону. Николай.

– Я все понял, ваш бродь. Васюков, со мной. – Фролов аккуратно, чтобы не вступить в какой след, стал обходить место гибели людей, с ним остался только один, остальные отошли в сторону.

Эти двое были лучшими следопытами, Васюков к тому же сам из охотников – с детства с отцом по тайге шастал, так что следы читает лучше, чем букварь. Просто так уж сложилось. Отца задрал на охоте медведь, мать взвалила заботу о них на себя, а детей было пятеро мал мала меньше. И все бы не беда – старшенький, он то есть, охотничью науку превзошел, глядишь, достойная смена отцу вышла бы, – да только пришла ему пора идти в солдаты. Сбивал копейку к копейке, отказывая себе во всем, в чем только можно, даже курить бросил, всю компенсацию также откладывал и все отправлял матери, да только что толку от солдатского жалованья, – но худо-бедно протянули, дождались, а там и младшенькие подросли – какая-никакая подмога. Но когда вернулся, нужда накрепко поселилась у них в доме. Вот тут-то и подвернулся дядька Антип, с которым был знаком батя. Он и присоветовал ему обратиться к Семену Андреевичу. Жалованье положили хорошее, не прошло и года, как засобирались в Маньчжурию, жалованье, что от компании, обещали матери передавать, да еще и положенное в страже. В общем, все складывалось пока хорошо. Вот только здесь, на чужбине, можно было и голову сложить, как вот эти. Не повезло бедолагам. Ладно, не о том сейчас.

Пока следопыты обследовали место, Семен наскоро составил протокол осмотра. Не следователь писал, понятное дело, но и так сойдет, никто особо к этой бумажке присматриваться не станет: есть – и ладно. Едва закончил, как подошли Фролов и Васюков.

– Что скажете, парни?

– Затоптали все изрядно. Васюков, говори.