Михаил Михайлов - Кольцо Кощея

– Ничего, – отмахнулся я, мысленно рассчитывая в случае чего непредвиденного воспользоваться магией. – И не таких бивали.

До самого вечера я попусту шатался по замку, обдумывая идею предстоящей операции. Понемногу она обрастала «мясом» и становилась вполне рабочей. Направив домовых за самым нужным, я уселся на краешек фонтана и принялся ждать. Соловей-разбойник ушел на свое любимое место еще раньше, выпросив у меня обещание, что я не забуду про него.

– Топай давай, – махнул я ему рукою. – Кощей никогда от своих слов не отказывается и всегда все помнит.

Минут десять пришлось посидеть, пока неугомонная троица домовых притащила предметы, за которыми я их послал.

– Вот все, как ты и сказывал, – выдохнул Авоська, освобождаясь от кучи веревок. – Авось то, что нужно.

– Небось как надо сделали, – отозвался ему в пару Небоська.

Кузя только согласно пробухтел нечто неразборчивое.

– Ну раз все нашли, тогда за мной.

Домовые едва слышно вздохнули, но противоречить мне не могли: подхватили все принесенное и пошли следом.

Чтобы не мучить коротышек, я довел их до избушки на курьих ножках и с молодецким гиканьем заскочил в нее:

– Давайте все сюда!

Дорога до заветного дуба, облюбованного Соловьем, промчалась быстро и запомнилась надолго. Избушка неслась такими скачками, что я кувыркался внутри, словно бочонок лото в мешке, который тряс усердный игрок. Хитрые домовые еще в самом начале, полетав пару минут, забились под лавку и остались там, держась за прибитые к полу ножки.

Набив изрядно шишек, я пожалел, что не захватил доспехи со шлемом. После не пришлось бы кряхтеть и выпрямлять спину, в которой, по внутренним ощущениям, каждый позвонок поменял свое местоположение.

– Ёй, уй-ёй, – взвыл я, когда после очередного кульбита открылась заслонка печки и из печного зева в меня полетели кухонные принадлежности.

От нескольких я увернулся, но потом прозевал самый обычный чугунок (литров на пять) и получил им прямо в лоб. Естественно, собрал глаза в кучку и превратился в подобие мешка с тряпьем. В довершение несчастья все, что было приготовлено для предстоящего дела, а именно веревки и сети, опутало меня по рукам и ногам, лишив малейшей способности к сопротивлению. После этого я уже свободно летал по комнате, отмечая воплями боли каждую лавку, табуретку и другие выступы, о которые чувствительно прикладывался.

Спустя несколько минут, которые мне показались вечностью, избушка резко остановилась, дверь распахнулась, и меня вынесло наружу.

– Земля, земля, – заорал я, видимо, в сумасшедшей болтанке потеряв остатки разума, – прошу посадки, шасси отказали, иду на вынужденную… ать!

В последний момент сумел немного сгруппироваться и упал в густую траву, так что больших синяков не получил. Впрочем, вряд ли бы они проявились, так как на мне и так живого места не было. Едва я упал, из избушки выкатились домовые и шустро бросились мне на помощь. Подоспел и Соловей; все вместе они принялись распутывать узлы и петли. Немного помучались, но – справились. За это время и я пришел в себя.

– Так, орлы, – поднявшись и оглядевшись, гаркнул я, словно и не был весь в синяках, – сейчас все это надо растянуть возле дуба. Соловей, покажи, где обычно останавливается богатырь.

Еще полчаса суеты, беганья по поляне и ругани на пониженных тонах (Соловей с домовыми выяснял деловые отношения), и ловушки были поставлены. Будь это в моем мире, то я бы резюмировал так: с помощью кувалды и какой-то матери работа была закончена в срок.

– Кощей, – задумчиво произнес Соловей, рассматривая веревки, из которых были сплетены сети, – сдается мне, что на богатыря они тонковаты будут.

– Не боись, – отмахнулся я. – Их тут столько, что даже киту и слону на пару не порвать. Ладно, давай лезь на свой сук и веди себя как обычно. А мы тут схоронимся.

В томительном ожидании противника прошел следующий час, который запомнился мне как самый ужасный из всех проведенных в этом мире. Комары и разные мошки совершенно не считались с моим злодейским и царственным положением, понемногу выпивая из меня кровь. Стараясь шлепать как можно тише, чтобы не выдать засаду, я сражался с мелкими, но неисчислимыми врагами. И, естественно, понемногу приобретал вид неумелого вампира, измазав лицо и открытые участки кожи моей же кровью, которую они успели высосать, но не успели унести.

– Так вам, так, – шептал я под нос, лишая жизни и добычи очередной десяток ненасытных тварей. – Это вам не стакан томатного сока выпить в буфете. На самого Кощея наехали, поганцы!