Константин Костинов - Сектант

– Попал? – Державший Сергея, видимо, не считал себя матерым снайпером, поэтому сам стрелять не стал. – Попал, нет?

– Конечно, попал, – самодовольно произнес стрелок. – Ты ж знаешь, как я стреляю. Рухнул, как заяц заполеванный. Пошли.

Они вышли на площадь. Сергей сделал несколько шагов и шарахнулся. На ветке старой липы висело тело. Огромное, оно покачивалось в петле туда-сюда. Туда-сюда…

Сергей задрожал. Белое как бумага лицо, белая рубаха в темных пятнах. Длинные руки свисают, казалось, ниже… Ниже отсутствующих коленей.

На дереве висел Данила.

Сергея трясло.

Данила мертв. Убит.

Конвоиры ввели Сергея в здание волисполкома, что он даже не сразу заметил, потрясенный происходящим.

За столом товарища Поводня сидел Командир, знакомый Сергею еще по давней встрече в доме Никитича. Квадратный подбородок и взгляд убийцы.

Если бы не одинокая свеча – Сергей неожиданно узнал свое изделие, – в комнате было бы темно, как в склепе. Единственное и так маленькое окно было задвинуто шкафом.

В углу, куда не проникал свет, что-то шевельнулось. Сергей вздрогнул: там находился не ожидаемый Хриплый – видимо, лежавший сейчас с ногой в гипсе, а неизвестный монстр. Огромный мужик в темной куртке без оружия. Зачем такому оружие, от его лба пули отскочат, а волосатыми лапищами можно медведя заломать…

Сергея усадили на табурет у стола.

– Вот, ваше благородие, привели.

– Ага, краснопузый, – не особо обрадовался Командир. – Что с председателем?

– Отстреливается пока. Вон слышите?

Вдалеке раздавались автоматные очереди.

Автоматные?

Впрочем, после песен «Гражданской обороны» в исполнении местных девчонок Сергей не удивился бы, если бы узнал, что стреляют из автомата Калашникова.

– Хорошо, как возьмете его, доложите. Только непременно живым! Хочу с ним лично побеседовать…

От людоедских интонаций Сергея пробил озноб, хотя, казалось бы, куда еще страшнее.

– Будет исполнено, ваше благородие. Устроим ему…

Конвоиры ухмыльнулись и вышли.

– Ну что, краснюк? Знаешь, кто я такой?

– Капитан Ждан, если не ошибаюсь? – пробормотал Сергей.

– Совершенно верно, мистер Стенли. Вижу, меня ты знаешь. Вот теперь расскажи-ка, милейший, мне, кто ты такой.

Приплыли… Что ему рассказать? Вернее, что он хочет услышать? Навряд ли историю о менеджере по продажам из двадцать первого века. И кто такой мистер Стенли?

– Я племянник дяди Анисима…

– А вот врать мне не надо.

– Может, ему ремня из спины резануть? – произнес громила из темного угла.

– Слышишь? – кивнул в угол капитан. – Будешь кочевряжиться, отдам тебя Рахиму. Он из тебя ремней понарежет.

Спокойный тон пугал сильнее громкого крика. Не оставалось сомнений – понарежет. Из живого. Совсем некстати вспомнились рассказы Данилы о казачьих развлечениях.

– Что вы хотите узнать? – Несмотря на все усилия, голос все-таки дрожал.

– Кто ты такой?

Что ему рассказать?

– Не нужно молчать, – хладнокровно предупредил капитан, – рано или поздно ты все равно заговоришь.

Сергей молчал. Капитан привстал, сжал жесткими пальцами подбородок Сергея и повернул его лицо к свету:

– Слабый большевик пошел нынче… Сколько лет?

– Двадцать пять.

– В революцию студентом был? Речь слишком правильная.

– Да.

Пусть вранье, но правде капитан не поверит. А молчать не получится. Не хотелось Сергею становится кожсырьем.

– В большевики тогда записался?

– Я не большевик.

– Я в сортах вашего навоза не разбираюсь. Большевик, меньшевик, эсер, анархист… Все вы, революционеры, одним миром мазаны. Все вы одним золотом оплачены, немецкие шпионы… Развалили Россию! Теперь на обломках пируете! Такая страна была, такая страна… Все, все продали, пропили, про…

Капитан ударил кулаком по столу.

– Вот скажи-ка мне, большевик, зачем вы повылезли? Вам что, жилось плохо? Вот ты учился, с папой-мамой жил, по улицам за ручку гулял. Зачем тебя в революцию понесло? Свободы захотелось? Какой свободы?

Судя по всему, капитану просто хотелось выговориться перед тем, как притащат председателя волисполкома. Где, интересно, все остальные жители? Неужели всех перестреляли?

– Свободы для кого? Для быдла? Зачем крестьянину свобода? Его задача, его цель в жизни – землю пахать, а не книжки завлекательные почитывать. Землю пахать! А поднимет свое рыло из земли, хозяин его должен взять и обратно в землю уткнуть. Потому что мужик ленив и, если над ним с кнутом не стоять, ничего делать не будет, завалится на печи и водку начнет жрать. И с рабочими вашими, с пролетариатом… Знаешь, кого в Древнем Риме пролетариями называли?