Константин Костинов - Сектант

– А… – сформулировать вопрос Сергею помешало странное гудение, как будто за стенкой кто-то работает с перфоратором.

Лицо Никитича возникло опять. Взгляд был таким, что даже огромный синяк не делал лицо смешным.

– А насцет Андрюхи ня пяряживай. Заигрался, поганец… Прядупреждали яго… Сам виноват…

Пасечник опять исчез. Только на этот раз – в дымке, которая заволокла потолок. Или это только кажется? Шум усилился, сквозь гудение послышались слова колдуньи:

– Дядя Анисим! Отойди от няго, ня видишь, он цуть жив. Пойди луцше сюда, я тябе синяк полецу. Цто за лето, каждую няделю побитые приходят!

Шум превратился в рев и выключился. Сергей потерял сознание.

– Привет, Вышинский. – Павел Поводень, председатель Загорского волисполкома, смотрел на Сергея недобро, видимо все-таки подозревая скрытые польские корни.

– Добрый день, товарищ Поводень. – Сергей, прихрамывая, подошел к крыльцу и опустился на лавочку. – Данила на месте?

– Да нет, – буркнул Павел, – на танцы пошел.

Отбросил окурок и ушел внутрь.

Ясно.

Сергей проводил взглядом падающий окурок. Курить хотелось страшно, но подлая Алена наотрез отказалась разрешать ему курить. Ладно, хоть выходить разрешает, иначе Сергей давно бы уже взвыл.

Первые дней пять пребывания в доме у колдуньи – настоящей, живой колдуньи – у Сергея восторга не вызывали. Потому что в эти ему не мила была даже сама жизнь.

Болезнь – всегда неприятно.

Эти дни запомнились головной болью и тошнотой, мокрыми компрессами и горьким травяным питьем (отчаянно пахнущим валерьянкой), прохладными мазями, которыми он был обмазан почти весь.

И шепот…

Что бы с ним ни делала Алена, все сопровождалось постоянным шептанием заговоров. Иногда Сергею казалось, что тихие звуки заклинаний постоянно звучат у него в ушах, даже тогда, когда Алены не было поблизости.

Колдунья оказалась девчонкой хорошей, невредной и дружелюбной. Просто ее уже забодали деревенские безбожники, борющиеся с суевериями.

На «колдунью» Алена обижалась и доказывала, что она – знахарка. Знахарка, понимаешь ты, Сярежа, или не понимаешь?! Как она объясняла, знахарки пользуются словом Божьим и молитвой, а колдуньи должны непременно от Бога отказаться и полностью отдаться нечистой силе. Сергей, который последнее время приобрел аллергию на любое упоминание нечисти, подробностей не требовал. В доме Алены в самом деле стояли иконы, на ней самой висел крест, да и ее заговоры очень напоминали молитвы. По крайней мере, на слух такого нерадивого христианина, как Сергей.

Из-за этого обращения к Богу Алена в глазах местных безбожников стояла на одной планке с батюшкой. Когда Сергей прошептал (в тот день говорить ему было еще сложно), что ведьма и батюшка вместе – это очень странно, Алена зашипела не хуже любой кошки. Ведьма для нее оказалась еще хуже колдуньи. По словам Алены, ведьма всегда злодейка и добра не делает никому и никогда. Хотя «бязбожникам» все равно и они временами пытаются поискать у Алены хвост, которым якобы должна обладать настоящая ведьма. Сергей мысленно заподозрил, что парней привлекал не сам хвост, а место его возможного расположения. Будь Алена старой страшной бабкой, никого бы ее хвост не интересовал.

Слово «безбожник», к удивлению Сергея, оказалось вовсе не оскорблением, а вполне официальным названием тех, кто борется с религией во всех ее проявлениях. Издавалась даже газета «Безбожник». Сергей, когда добрался до читальни, специально попросил Данилу ее показать. Действительно, есть такая. В этом году, по весне, даже создано общество – Союз воинствующих безбожников, который борется с религией в меру своего понимания и сообразительности.

Сергей подумал, что, с одной стороны, ситуация с религией здесь все-таки не безоблачна и большевики с ней борются, с другой – все-таки не разрушение церквей, аресты и расстрелы священников, как в нашей истории.

Дней через пять Алена разрешила Сергею вставать с лавки. Вернее, вставать она позволяла и раньше – горшок за ним она выносить не собиралась, однако теперь он мог гулять на свежем воздухе.

Бесконечные ли заговоры, мази и травяные отвары ли – что именно подействовало, Сергей не знал, однако умение малолетней колдуньи, ладно, знахарки, признал. Своему званию она соответствовала.

Прошли ушибы, рассосались синяки. Прекратилась головная боль, больше не было ощущения, что земля решила сменить ось вращения и выбрала его. Ныли ребра, однако Алена, безжалостно его помяв, сказала, что переломов нет.