Константин Костинов - Сектант

– Не люблю, когда про меня говорят то, что сболтнул твой подручный.

Смысл слов покойного бычка Сергей не понял, но общую мысль уловил.

Уголовники помолчали. Видимо, такого резкого поворота ситуации они не ожидали и теперь не смогли быстро сориентироваться, как поступить.

– Визна, – поднял ладони главарь, – больше нюхать не будем, поговорим о деле. Мой братишка Мишка в этом городе свой интерес имеет, и твоя мастерская ему – как кость в глотке. Мы бы тебя, – улыбнулся он, в полумраке сверкнули зубы, – могли по-тихому закосать, никто бы и не рюхнулся. Но мы решили к тебе со всем уважением, как к человеку известному…

Он сунул руку в карман. Замер, глядя на острие направленного на него ножа.

– Не горячись, Длинный, не горячись…

Из кармана медленно-медленно показалась…

Пачка денег.

– Решили мы тебе отступ предложить. Здесь – одни собаки, на пятьдесят тысяч рублей. Бери и уезжай из города.

Деньги? Ему предлагают откупные?

Сергей посмотрел на пачку. Пятьдесят тысяч. За мастерскую. С которой он связался, чтобы заработать деньги. И вот они, лежат на столе. Бери и иди куда хочешь. Больше никогда не увидишь проклятого Пескова, доберешься до Питера, вернешься назад, и двадцать пятый год будет тебе являться только в ночных кошмарах с лицом капитана Ждана.

Мишка неправильно понял паузу в разговоре:

– Да не сомневайся, Длинный, я ж понимаю, ты парень не ветошный. Твердые бабки, не колодка.

Деньги. Свобода. Будущее.

Сергей пристально посмотрел на главаря:

– Нет.

– Нет?

– Нет.

Мишка нехорошо улыбнулся:

– Мы ведь по-доброму хотели…

– Не получилось.

Главарь поиграл желваками, но нож в руках Сергея не оставлял выбора.

– Лады… Но смотри, Длинный, в следующий раз мы тоже с ежиками придем.

Он встал.

– Падаль заберите, – процедил Сергей, оставаясь сидеть.

Главарь ожег Вышинского взглядом, но ничего не сказал. Вместе с так ничего и не произнесшим вторым подручным они подхватили труп Максима и потащили к калитке.

Захлопнулась дверь. Сергей сидел, сжимая финку и напряженно вслушиваясь в ночные звуки. Неразборчивое ворчание, скрип, хлопок кнута, лошадиное ржание. Удаляющийся цокот.

Финка выпала из пальцев и загремела по столешнице. Сергей медленно выдохнул, слегка дрожащими руками налил водки в стакан и залпом выпил. Бурлящий в крови адреналин мгновенно выжег весь алкоголь, не дав даже намека на опьянение. Второй стакан…

Опьянение не пришло, но Сергея слегка отпустило. Так страшно ему не было еще никогда.

Почему он не взял деньги? Сергей сам бы не смог ответить на этот вопрос. Наверное, потому, что не понравилось, что на него давят. И покупатели не понравились. Веди себя Мишка-Потапыч чуть поправильнее, возможно, Сергей согласился бы взять деньги… А так – нет.

Да и не поняли бы его ребята… И Слава, ручка-то не доделана… И Зоя… И Катя… Стыдно было бы ему в глаза смотреть всем тем, кому наобещал. И мастерскую, и шариковые ручки, и вообще…

Да просто не понравились эти уголовники!

Остаток ночи Сергей не спал. Его теперь ждут бессонные ночи. Пока не разрешится проблема с бандитами.

Сергею казалось, что за ночь он не сомкнул глаз, но утром, когда его разбудили выстрелы, он понял, что на самом деле заснул.

Выстрелы звучали где-то в отдалении, негромкие хлопки пистолетов и гулкое буханье винтовок. Да… Тихий, спокойный Советский Союз. Никакой преступности, никаких бандитов.

Сергей выглянул в окно. Утро было настолько ранним, что солнце даже еще и не думало показываться, разве что небо слегка посветлело. Часа четыре утра. Не спится же кому-то.

– Доброе утро, Сергей Аркадьевич. – У стола, который так и остался на улице неубранным, стоял химик, задумчиво рассматривая засохшую кровь на траве. – Ночь прошла спокойно?

– Более чем.

– Понятно…

Вдвоем они убрали остатки вчерашнего пиршества и присыпали компрометирующее пятно песком. Как раз к приходу Кирилла и Вити. Впрочем, от Вити в ближайшее время работы дождаться было бы сложно: вчера по пути домой он ухитрился упасть и сломать руку. Посмотрев на несчастное бледное лицо, на руку в лубке на перевязи, Сергей махнул рукой и отправил его домой.

Роза Львовна пришла в тот самый неудачный момент, когда стол общими усилиями был затащен в дверной проем, но еще не прошел внутрь мастерской. Она спокойно встала рядом с крыльцом, пробормотав что-то о глупых мужчинах.

Наконец все встало на свои места, Роза Львовна погрузилась в бумаги, Кирилл, которому теперь приходилось метаться за двоих, запустил производство чернил. Зашумели вытяжки, загудел холодильник, из подвала начали извлекаться бутыли с бензолом…