Юлия Фирсанова - Шестеро против Темного

– Вот и ответ на ваш вопрос, дана Дравелия, – тихо промолвил Лукас, когда Темный отсмеялся. – У нас все получилось.

– Во имя Света Лучезарного, как он, враг всех людей, может быть так красив? – поднося руку к изрекшему кощунственные слова рту, удивилась Высокий Табурет, невольно не только ужасаясь, но и любуясь богом.

– Истинная Тьма всегда притягательна, – мрачно обронил Гал, пристально следя за потенциальным врагом, с которым в силу веских обстоятельств пришлось заключить перемирие.

– Буря опасна, но и в ней есть своя красота, – по-другому ответила Элька, наслаждаясь восхитительным зрелищем.

А Темный, вернее уже алый, ярчайший, снова рассмеялся и воздел руки вверх, не то торжествуя, не то призывая что-то. И очень скоро его призыв был услышан. Там, наверху, поднялся какой-то странный ветер, он закружился вокруг и над головой божества двумя гигантскими воронками, даже в ночном небе казавшимися самой чернотой. И эта чернота стала вливаться в руки, воздетые в жесте торжествующего призыва и знаке власти. Но сам Темный вовсе не стал сиять от этого менее ярко, скорее уж, напротив, его свет все более разгорался.

– Что это? Что он творит? – пробормотал сбитый с толку защитник.

– Выполняет одно из своих обещаний, – просветил общество Лукас, испытывая немалое облегчение, – собирает эманации своей силы, рассеянные по Алторану.

Спустя несколько минут вихрь вокруг Темного унялся, и бог, опустив руки, продолжил путь вниз, лестница лавы, повинуясь его воле, уже добралась до подножия горы, но вместо того, чтобы влиться в озеро, изменила свое направление и потекла в сторону пораженных людей, наблюдавших за явлением божества.

Остановившись в нескольких шагах от едва не поджарившейся от близости раскаленной лавы, но не думавшей о бегстве компании (кто в силу любопытства, кто долга, а кто и банального столбняка от страха), Темный скрестил руки, обозревая свидетелей и пособников его освобождения. Данам достался пренебрежительно-неприязненный взгляд, словно бог случайно обнаружил в своем супе муху, остальным же – намек на почти благосклонный кивок. Усмехнувшись, Темный промолвил:

– Не думал, что вы исполните свое обещание столь быстро. Благодарю.

– Лучшей благодарностью для нас будет исполнение твоей клятвы, – прямо заявил Гал, вот уж кто был способен сказать в лицо гадость самому Творцу, если бы посчитал, что Великий Создатель это заслужил.

– Я не обману, убийца, – криво улыбнулся бог, добавив с издевательской задумчивостью: – Конечно, я не отказал бы себе в удовольствии истребить весь род данов, но… вижу, они и без меня превосходно справились с этой задачей. Неинтересно, – Темный откровенно зевнул. – Придется подождать, пока они соберут свои жалкие силы и станут способны хоть на что-нибудь.

Минтана и Дравелия онемели, придавленные мощью божества, чья сила физически буквально гнула к земле, заставляя если не пасть ниц, то склониться в глубочайшем поклоне. Женщины не упали только потому, что оперлись спинами на скалу. Последняя же стояла крепко, не делая никаких попыток рухнуть в обморок перед богом. Такова уж особенность скал.

– А у тебя обувь особенная или ты в лаве хоть купаться будешь и все равно не сгоришь? – не утерпев, полюбопытствовала Элька, словно невзначай выступая вперед и отвлекая внимание Темного от потенциальных жертв, над которыми он собирался немного (по своим личным мерам, разумеется) поиздеваться.

– Последнее, малышка. Мне дана власть над стихиями, – от души рассмеялся Темный, протянув Эльке руку. Девушка без колебаний ухватилась за нее и была притянута в огненный поток. Но к своему восторгу не ощутила ничего, кроме приятного, согревающего тепла.

– Вот демоны, я тоже хочу в лаве поплескаться, – с завистью глядя на подружку, протянул Рэнд. – Наверное, надо познакомиться с какой-нибудь темной богиней. Я ведь тоже обаятельный!

– Элька… – испугавшись за девушку, прошептала Мирей, Макс же принялся моментально прикидывать, каким таким образом можно регулировать температуру плавящегося камня или восприятие ее организмом, Лукас и Гал замерли, боясь сделать или сказать что-нибудь, что будет истолковано Темным, как знак враждебности.

– Здорово! – восхищенно огляделась вокруг Элька, пробуя ногой вязкую жидкость, нисколько не пачкавшую обувь, и уже мечтая устроить на ней что-нибудь вроде серфинга, виденного когда-то в одной глупой рекламе.

– Ты развеяла мою скуку, – заметил Темный, придерживая руку наслаждающейся ситуацией девушки, и небрежно поинтересовался: – Не хочешь ли что-нибудь попросить на прощанье?