Анатолий Дроздов - Интендант третьего ранга

«Выгнали — поделом! — с горечью подумал он. — Незваный гость… Без тебя обойдутся!»

Он закрыл глаза и несколько раз вдохнул морозный воздух. Голова закружилась, и он явственно ощутил примешавшуюся к запаху снега и хвои нотку прели…

Разбудил Крайнева Бах. Не сам Иоганн Себастьян, конечно, а его музыка. Органный хорал, зарокотавший в квартире, воздел Крайнева на ноги и заставил бежать в прихожую, где надрывался сотовый телефон.

— Алло!..

— Доброе утро! — раздался в наушнике женский голос. — Надеюсь, не разбудила?

— Не надейтесь! — мрачно сказал Крайнев.

Женщина засмеялась.

— Это Ольга Казакова. Мы договорились позировать.

— Суббота, девять утра! — взмолился Крайнев. — Я стою в трусах, глаза не открываются, голова трещит…

— У вас была вечеринка?

— Пьянка…

— Тогда — душ! — жестко сказала Ольга. — Горячий и продолжительный. Я перезвоню через полчаса…

Крайнев бросил телефон на полку и потащился в ванную. Стоя под горячими струями, он с омерзением вспоминал события вчерашнего вечера. По возвращении из сорок первого он немедленно напился. Выхлестал бутылку коньяка и начал куролесить. Первым делом сфотографировал и разместил на интернет-аукционе форму немецкого фельджандарма с полным набором амуниции. Едва не прибавил к стальной бляхе, ремням и кобуре трофейный «люггер», но в последний момент спохватился. Едва фотографии появились на сайте, как почтовый ящик запищал, сигнализируя о письмах. На все запросы Крайнев честно ответил: мундир и амуниция подлинные, не новодел и в отличной сохранности. По желанию покупателя возможна экспертиза… Под фото лота немедленно запрыгали цифры, сменяя друг друга с калейдоскопической быстротой, Крайнев глядел на них и мерзко хихикал…

Потом он нашел в шкафу неведомо как уцелевший капитанский мундир, переоделся, сходил в магазин, где набрал пива. По возвращении поставил диск с военными песнями и, отхлебывая из банки, громко подпевал никогда не служившему в армии певцу: «Батяня-комбат, батяня-комбат…» Очень скоро в дверь позвонили. Это был сосед снизу. Через пять минут пришел сосед сверху, а затем — сосед через стенку. Всем Крайнев сообщил: гвардии капитан запаса заслужил право на культурный отдых, а паче вздумается кому-либо мешать, в дело вступит огневая мощь Российской армии. Лица соседей выразили не столько страх, сколько изумление, поэтому Крайнев дружелюбно предложил каждому составить компанию: вместе надраться до положения риз или пойти к бабам. Соседи вежливо отказались, после чего Крайнев прекратил концерт — стало скучно. Последним его воспоминанием было: он стоит в прихожей перед зеркалом, показывает своему отражению кукиш и корчит рожи…

После душа Крайнев почувствовал себя бодрее. Побрился, брызнул на лицо туалетной водой и прошел в кухню. Он допивал кофе, когда в прихожей вновь заиграл орган.

— Как самочувствие? — спросила Ольга.

— Лучше! — признался Крайнев. — Но голова болит.

— Не страшно. От вашего дома до мастерской не больше двух километров, пешая прогулка пойдет на пользу. Жду вас не позже десяти!

— Может, к обеду? — взмолился Крайнев.

— Свет уйдет. Собирайтесь!

Мысленно стеная и проклиная жестокосердных художников, Крайнев оделся и вышел на улицу. Дорогой он мучительно пытался вспомнить, как давно они виделись с Ольгой. В первый раз память подвела его. То ли вчерашний загул отшиб мозги, то ли он вконец запутался в двух мирах, но вспомнить не получилось. После разговора с Ольгой в холле банка произошло слишком многое. Две военные операции, кровь, смерть, разрыв с Соней…

Мастерская располагалась в типичном московском «строении», упрятанном в глубь двора. Подходя к дому, Крайнев невольно обратил внимание на стеклянную крышу на одной стороне и понял, о каком свете беспокоилась художница. Лифт в «строении» отсутствовал, Крайнев поднялся по лестнице и позвонил. Ольга встретила его недовольным взглядом (Крайнев украдкой бросил взгляд на часы — вроде не опоздал) и посторонилась, пропуская внутрь.

Мастерская состояла из двух комнат: собственно мастерской, где стоял мольберт и на стенах висели картины, и небольшой передней, представлявшей, как понял Крайнев, нечто вроде гибрида кухни, столовой и комнаты отдыха — у стены разместился угловой диван со столиком. Ольга усадила его и завозилась у маленькой плиты. Вернулась скоро.

— Выпейте! — она подала ему маленькую чашечку.