Андрей Курков - Садовник из Очакова

– Ты как? – спросил, наклонившись, Игорь.

Взгляд Коляна словно бы ответил: «Ты же видишь!»

Игорь кивнул. Опустил на пол конверты с фотографиями.

– А я тебе долг привез, сто баксов… Оставить?

Колян отрицательно мотнул головой.

– Не надо, – произнес он негромко и не очень внятно. Разбитые, опухшие губы мешали ему говорить.

– Кто это тебя так? – Игорь присел на стул возле кровати, проводив взглядом вышедшую в коридор медсестру.

– Я не видел, – прошептал Колян. – Сзади напали…

– На улице?

– В парадном.

– Ограбили?

Колян отрицательно подвигал головой.

– Телефон не взяли! – показал он взглядом на тумбочку.

– Потому что дешевый, – выдохнул Игорь.

Колян опять попытался улыбнуться, и опять из этого ничего не вышло.

– В тумбочке куртка, – произнес он снова шепотом. – Достань!

Игорь полез в тумбочку, вытащил длинную тяжеленькую куртку из крашеного в черный цвет брезента со множеством карманов и заклепок. Ту самую, в которой он приезжал вчера на пикник. Развернул, перевел взгляд на приятеля.

– Там, в кармане, бабки, – зашептал Колян.

Игорь растерялся, стал ощупывать нагрудные карманы.

– Нет, не там, – остановил его шепот приятеля. – Со спины…

Озадаченный Игорь развернул куртку на коленях и увидел с внутренней стороны сзади потайной карман на липучке. Открыл. Вытащил оттуда увесистую пачку стодолларовых банкнот.

– Это? – спросил у Коляна.

Тот едва заметно кивнул.

– Забери, потом отдашь, – попросил Колян.

Переложив деньги в свой карман, Игорь снова свернул черную куртку и сунул ее в тумбочку.

В ухо в это время «врезался» звонок мобильника Коляна. На фоне больничной тишины его радостная мелодия звучала издевательски.

Игорь схватил телефон.

– Ты живой? – спросил немного манерный, почти игривый мужской голос.

– Вы звоните Коляну? – спросил Игорь. – Он не может разговаривать. Что-то передать?

– Передай, что я его урою! Он знает, кто я! А ты кто такой?

– Я его знакомый, – опешил Игорь.

– На его похороны придешь? – спросил голос.

– Что?! – вырвалось у Игоря, и он тут же нажал отбой. Опустил телефон на место.

– Кто-то сказал, что тебя «уроет», – Игорь посмотрел в глаза Коляну. – Он сказал, что ты знаешь, кто это…

Колян молчал. Перевел взгляд на потолок. Потом закрыл глаза.

– Мне что, уйти? – спросил Игорь.

– Посиди еще, – прошептал Колян.

– Кто это был?

– Один из трех…

– Из каких трех? – не понял Игорь.

– Один из трех, которых я хакернул, – ответил Колян. – Наверное, муж той бабы…

– Для которой ты копировал переписку?

– Ага, – выдохнул Колян.

– А ты с ней потом спал? – прошептал Игорь в самое ухо приятелю.

Тот не ответил.

– Я пойду, – более решительно произнес Игорь. – Мне твои приключения не нравятся…

– Мне тоже, – с трудом произнес Колян. – Завтра придешь?

– Приду. Пока.

Игорь поднял с пола конверты с фотографиями, еще раз посмотрел внимательно на приятеля, махнул ему рукой и вышел в коридор.

Там, возле дверей соседней палаты, снова столкнулся с медсестрой.

– Уже уходите? – спросила она.

Игорь кивнул.

– Вопрос можно? – Он подошел к ней совсем близко, словно она была глухая и иначе не услышала бы его. – Почему у вас палата номер пять есть, и номер семь есть, а палаты номер шесть нет?

Девушка расплылась в довольной улыбке.

– Вы заметили! – обрадовалась она. – А почти никто не замечает. А если б была палата номер шесть, то все бы замечали и жаловались! Это наш доктор добился, чтобы не было такой вывески! В самолетах же нет тринадцатого ряда! Иначе бы никто не захотел в этот ряд садиться!

– Нет? – неуверенно переспросил Игорь.

– Конечно, нет! – заверила его медсестра. – Ну, а палата номер шесть – это то же самое, только не в самолете, а в больнице!

Несколько озадаченный, Игорь спустился по бетонным ступенькам на первый этаж, вышел из здания. Оглянулся, посмотрел на окна этажа травматологии и зашагал к остановке трамвая. С ближайших высоких сосен громко каркали вороны. Запах прелой листвы был теперь отчетливее и выдавал близость леса.

Вечера в Ирпене темнее киевских. Это Игорь замечал каждый раз, когда вечер заставал его в дороге домой. Вот и сейчас ему, шедшему с автостанции в сторону своей улицы, было трудно понять: почему вечер наступил именно, когда он был в дороге. Ведь из Киева он выезжал засветло! И вид избитого Коляна с опухшими, едва шевелящимися губами не покидал его мысли. В голове еще звучал мужской злобно-игривый голос, пообещавший Коляна «урыть». Игорю стало страшно за приятеля.