Вероника Мелан - Дрейк

– Ты давно выросла из девочки, Бернарда, – прямой взгляд из-под век – глаза в глаза, – но женщиной себя так и не почувствовала. Позволишь ли ты мне быть тем, кто пробудит тебя в этом плане?

Дышать стало трудно, тело совершенно неожиданно отреагировало волной растекающегося жара. Я облизнула пересохшие губы и едва смогла сглотнуть. Зачем он гладит этот бокал? И что имеет в виду последней фразой?

– Позволю? Как?…

«Как ты сможешь это сделать без физического контакта?» – мысленный вопрос так и не прозвучавший вслух.

Он лишь улыбался.

– Да или нет?

– Да. Хорошо.

Дрейк долго смотрел в глаза, не отрываясь, будто ласкал взглядом. Потом мягко улыбнулся.

– Мы просто будем проводить вместе больше времени. Иногда я буду давать советы, а ты им следовать. Хорошо?

– Если буду находить их правильными.

– Будь хорошей девочкой….

Низ живота сладко сжался. В последней фразе было больше секса, чем во всех моих предыдущих романах.

– Послушной…. – прошептала я.

Дрейк улыбнулся, и от его улыбки перед глазами встали все виденные ранее эротические сцены.

Я не узнавала саму себя – не могла оторваться от глаз начальника, не могла унять непонятно от чего возникшее возбуждение. Сильное, неутоленное, взывающее к инстинктам.

Как он смел? Как вообще получилось, что разговор повернул в это русло? То «я не могу…. энергетический фон…. шок нервной системы». И когда между нами стерлась дистанция? Теперь воздух потрескивал от жаркого возбуждения, от разлитого в нем сексуального подтекста и от бьющих через край неуместных желаний.

Если бы в комнату заглянул посторонний, то увидел бы лишь сидящую на диване девушку, мужчину в кресле и кота, вытянувшегося в соседнем, поближе к камину. Все чинно, прилично, как чаепитие в Сельсовете.

Чинно. Если бы не греховно тлеющий огонь в серо-голубых глазах…. Если бы не он же, растекающийся в самых неприличных местах.

– Думаю, на сегодня мы договорили.

Дрейк поднялся с кресла. Спокойный, невозмутимый, уверенный в себе и своей власти над миром.

Откуда-то из глубины, стремительно, словно рыба-пила, прорвалось к поверхности желание пробить идеальную скорлупу. Поговорил и все? Я не успела сдержать импульсивный порыв, слова вырвались наружу быстрее, чем их запретил произносить здравый смысл:

– Жаль, что ты не можешь остаться. Я понимаю, импотенция.

Вот. Это. Был. Взгляд.

Он молчал, прищурившись, а губы холодно улыбались. Глаза крепко держали на стальном крючке, оставалось лишь корчиться и извиваться, не имея способности соскользнуть. Меня распяли на невидимом кресте…. Привязали руки к спинке воображаемой кровати….

«Я бы скрутил тебя кольцом, – говорили эти глаза. – И трахнул бы так, чтобы никогда в жизни ты не посмела больше произнести подобной фразы».

На прощанье он улыбнулся.

Ласково, почти тепло, почти простив. Лишь едва заметный холодок в глубине глаз говорил, что однажды я заплачу по счетам. И оплата будет приниматься неторопливо, с большим наслаждением.

Дверь захлопнулась. Шум отъехавшей машины, два пустых бокала на столе. Ощущение мятых простыней, обессилевшего от страсти тела и запах секса, пропитавший все вокруг.

Я медленно закрыла глаза, чувствуя размеренную пульсацию между ног.

«Поздравляю, Бернарда. Тебя только что отымели не прикасаясь».

Дрейк улыбался.

Машина бесшумно неслась по ночной улице, снег освежил и очистил пейзаж, скрыв темные пятна. Снег сделал мир таким же невинным, как глаза Бернарды, на дне которых горел вызов.

Вызов…. Вкус, сила, доминирование, склонение, победа, стон побежденного, сдавшегося…. Сдавшейся. Ему нравилось – она умела бороться. И научится еще лучше.

«Импотент».

Руки спокойно лежали на руле, на губах застыла странная улыбка. Все те картины, что в это мгновенье проносились перед его глазами, она бы не хотела видеть, нет.

«Импотент».

Хорошее слово. Хороший удар. Долго платить.

Штаны Начальника растягивала мощная тугая эрекция.

Воздух вперед не пускал, упирался плотным полем, желе, невидимой массой. Нет, не ветер – воздух! Кровь шумела в ушах, отдаваясь боем барабанов, тело молило о пощаде, но я, собрав последние силы, толкала его вперед.

Ногу на землю, на нее вес, двинуть корпус, протолкнуть вторую ногу через эту субстанцию, поставить ее на землю, перенести вес….

Влажные волосы налипли на лоб, спортивная майка сделалась мокрой, льнула к спине, пот, выделяясь литрами, продолжал течь по шее, рукам, промежности. Я была мошкой, старающейся пробиться сквозь смолу, пчелой в банке с медом, застывшей в янтаре песчинкой. Злой, вымотанной, обессилившей за какие-то несколько минут.