Борис Царегородцев - Арктический удар

И что у них в трюмах? Не дай бог, сено или бревна. Впрочем, строевой лес везли бы на палубе.

– Саныч, глянь, – уступаю место у перископа. – Кто у нас спец по кригсмарине?

– Минный заградитель, «Ульм», – решительно сказал Саныч. – Двести девяносто мин вместимости. В нашем времени был потоплен в Баренцевом море британцами 25 августа. Еще до или уже после того, как выставил мины, – не помню. Торговцы «жирные». Особенно второй – самый крупный. Нет, не сено у него в трюме, явно железо: палуба пустая совсем, а на такой переход в шхерах погода тихая, обязательно взяли бы наверх добавочный груз! У четвертого какие-то ящики видны, пятый что-то легкое объемное везет, если не порожняк, – ватерлиния совсем высоко! Надо бить, командир!

– Сергей Константинович, только пятьдесят третьи, второй транспорт, который самый крупный, минзаг, и первый и третий в колонне, тоже!

– Нет смысла тратить шестьдесят пятые на такие цели. Чай, не «Тирпиц» и не «Мидуэй».

И вот все параметры целей загружены в БИУС, пошел обратный отсчет, до пуска торпед остались мгновения. Первая пошла, вторая пошла, ушла четвертая, побежала секундная стрелка, отсчитывая последние мгновения чьих-то жизней в этом мире. Одна торпеда – одна цель, противник не противодействует, страховаться парным залпом нет нужды. Время!

Первым рванул минный заградитель, рванул так, что мы услышали, стало понятно: на его борту не консервы, его обломки разлетелись на огромное расстояние, не гарантирую, что они кого-то не задели. Сначала, конечно, увидели, так как, обнаглев, вторично подняли перископ еще чуть до расчетного времени. Взрыв и разлет обломков был впечатляющим. У борта большого транспорта взметнулся столб воды – небольшой, торпеда с неконтактным взрывателем рванула не у борта, а под днищем, что гораздо опаснее, вся сила пошла не на столб выше мачт, эффектный, но бесполезный, а непосредственно на разрушение конструкции. Когда такие торпеды появились, их называли «ломать хребет линкорам» одним попаданием. И это реально, потому что противоминная защита линкоров и тяжелых авианосцев прикрывает лишь борт, но даже киль «Айовы» не выдержит взрыва мощной боеголовки в непосредственной близости, тем более что в воде большая часть взрывной волны идет вверх. Куда уж там выдержать транспорту!

Я волновался, как курсант. Потому что, несмотря на свое звание и опыт, впервые стрелял торпедами по реальной и видимой цели. Как легендарные Маринеско, Колышкин, Щедрин и Матиясевич, чьи мемуары я прочел еще в училище.

Большой транспорт разорвало пополам. Его половинки накренились в разные стороны и синхронно исчезли. Второй просто нырнул в волны, как подлодка. Точно железом был загружен – техника, авиамоторы, орудия, оборудование для никелевых рудников или ремонта битого «Тирпица». Явно что-то ценное, раз так охраняли! Куда исчез третий, я даже не заметил, очевидно, опрокинулся мгновенно, и днище уже не видно из-за горизонта.

Затем пришел звук. Затухающий гром, от которого двадцать тысяч тонн лодки слегка встряхнулись, впрочем, возможно, это мне лишь показалось. Зато это точно слышал весь экипаж. Где-то в отсеках кричали «ура!», или это тоже мне показалось?

– Товарищи подводники, поздравляю с отлично проделанной работой! Нами потоплен немецкий минный заградитель с запасом мин, а также три транспорта общим водоизмещением до двадцати тысяч тонн, что наблюдал лично.

– Дистанция две тысячи метров. Пеленг десять, взрывы глубинных бомб! – доложил акустик.

Рыбу глушат. Давайте – меньше бомб у вас останется!

– Все, уходим отсюда. Перископ убрать, ныряем на двести, курс вест, двести семьдесят. Делаем ноги, пока коршуны не налетели.

– Командир, а кого нам бояться, нас же из этого антиквариата никто не догонит, – вставил Петрович.

– Так, Петрович, уходим, чтобы лишний раз не светиться, а не из-за страха, что догонят и по шеям надают. Пусть и фрицы, и кто-то другой поломают голову, кто это все сотворил. Слышишь, уже резвиться начали, бомбами кидаются, рыбу глушат на ужин, они нас не видят и не слышат, мы от них далеко. Нас не видели – пусть и не знают. И думают, что наши лодки везде! А мы отойдем мористее и будем слушать. Саныч, проложи курс!

Мы ждали три дня. Слушая эфир, узнали много интересного, причем как от немцев, так и от англичан. Немцы объявили, что при отражении нападения на конвой потопили две английские подлодки. Англичане – об утоплении шести немецких кораблей при отсутствии своих потерь. Как ни странно, английские данные были ближе к истине. В расшифрованных нами немецких сообщениях говорилось, что еще один транспорт получил при взрыве «Ульма» такие повреждения, что его едва дотянули до порта, а три противолодочника (бывшие траулеры) приложило взрывной волной – причем один так, что почти половина команды убитых или раненых, а саму лоханку проще списать.