Вячеслав Дыкин - Гусариум (сборник)

Малость поспав, наутро я поспешил в порт – узнавать новости. Узнав, высказался на манер пьяного извозчика – всё произошло именно так, как не должно было произойти. Как утверждал Бахтин, известие о переправе неприятельской оказалось ложным, из-за того предместья жгли в плохую пору, когда дул сильный и переменчивый ветер. Сгорело более трехсот домов – больше, чем рассчитали в штабе, город был окружен дымящимися зловонными развалинами. Более десяти тысяч человек потеряли свое жилище, имущество и обратились в нищих. Сколько же народу погибло – понять было невозможно, пока не удастся разобрать пепелища, а для этого следовало сперва победоносно завершить войну.

Но пока что вместо победы нам предстояло народное волнение – узнав, что приказ о сожжении форштадтов был отдан комендантом на весьма шатком основании, многие обыватели поспешили к Рижскому замку и кричали у его стен: «Убийца! Поджигатель!»

Недовольными криками фон Эссена приветствовали еще долго – пока государь не прислал ему на смену в октябре генерал-адъютанта Филиппа Осиповича Паулуччи, натурального итальянского маркиза и лучшего из всех возможных губернаторов.

Впоследствии говорили, что те пожары были не напрасны – отбили-де у врага охоту осаждать Ригу. Макдональд якобы поджидал, когда прибудет из Данцига предназначенный для осады Риги парк из ста тридцати орудий. А я рассуждаю по-простому: он полагал потихоньку дождаться, пока Бонапарт войдет в Москву, после чего все военные действия, по его разумению, станут вовсе излишними и французы получат Ригу по условиям мирного договора. Прусский корпус, которым уже непонятно кто в те дни командовал, Граверт или Йорк, растянулся кишкой по дуге от Шлока через Олай до Кирхгольма, но о Риге, сдается, никто всерьез не помышлял – было много мелких стычек, да наши казаки усердно ловили фуражиров, посылаемых на правый берег Двины за провиантом. Когда войско неприятельское так растянуто, да еще местность, им занимаемая, для сражений неудобна – то лес, то болото, – сам бог велит щипать его на всех флангах.

Тут-то и пошли в дело канонерские лодки, включая «Бешеное корыто». Тут-то я и взвыл от лютой зависти. Я принужден был сидеть в Риге, охраняя порт неведомо от кого, а домочадцы мои в одну прекрасную ночь ушли в поход. Несколько дней спустя стало известно – генерал Левиз атаковал левый вражеский фланг неподалеку от Шлока и продвинулся даже до Кальнцема. Потом, правда, отступил. Флот, выйдя в залив, поддержал его пушечной пальбой. «Бешеное корыто» прорвалось в устье Курляндской Аи, за ним и другие, но слишком далеко не зашли. Отличились в походе наш капитан Развозов, англичанин Стюарт и, конечно же, Бахтин.

Кстати сказать, и командир порта нашего контр-адмирал Шешуков вновь оказал себя боевым офицером, к некоторому неудовольствию Бахтина. Еще когда флотилия фон Моллера пришла к Риге, он принял командование над четырьмя десятками канонерских лодок. После чего действовал с изумительной ловкостью и отвагой. В начале августа, подойдя на лодках к селению Экау на Курляндской Ае, он сбил там вражескую батарею и отогнал пруссаков, в Ригу же привез пленных и трофеи. Две недели спустя опять отличился – поднялся по Двине вверх до местечка Икскюль, занятого неприятелем, обстрелял его и высадил пехоту. Так оное местечко было нами отбито у врага. Наконец в начале сентября двадцатью канонерскими лодками и тремя транспортными судами, полными пехоты, он вышел в море и выгнал неприятеля из приморских селений Энгур, Мерсгау и Рау. Впоследствии он за эти действия получил Владимира второй степени.

Очевидно, удачные рейды навели наших командиров на план, в исполнении коего я принял невольное участие. Нацелились они на столицу былого герцогства Курляндского – Митаву. А взять Митаву для нас теперь было бы делом чести – там находилась ставка Бонапартова маршала Макдональда.

Положение наше, с одной стороны, было не так уж плохо – в сентябре из Ревеля пришел наконец десятитысячный корпус графа Штейнгеля. Но фон Эссен со Штейнгелем не поладил. Вместо того чтобы как-то договориться, стали наши мудрецы орудовать, как звери в басне крыловской «Лебедь, Щука и Рак»… читаем, читаем новейшие сочинения литераторов наших! И журналы, и альманахи петербуржские получаем исправно! И для детишек приберегаем: когда-нибудь и они прочитают.

Экипаж «Бешеного корыта» продолжал пользоваться моим гостеприимством. Не каждую ночь, разумеется, моряки проводили под моим кровом, бывало и так, что они жили там без меня, я же ночевал в порту. Исполнительность и расторопность мои были отмечены господином Шешуковым, и я даже сделал некоторую интендантскую карьеру – отвечал за снабжение кухонных судов провиантом. По мере возможности моряков кормили на берегу, где были развернуты походные кухни, и в Цитадели, при казармах. Но на кухонных судах всегда имелся запас провианта на случай длительной вылазки.